Оксана Васякина - Ветер ярости

здесь в Кузьминках нет богачей
здесь в Кузьминках мы все
живем в убогих жилищах
здесь языки кошек и птиц
перемежаются с языками
мигрантов плачем детей
скрипом дворницкого велосипеда
мы здесь в одном теле
здесь мне по-детски стыдно
за свой неказистый быт
под прозрачным куполом
политики и нищеты
одним существом мы живем
делим на всех
воздух и магазины
одну воду пьем
Кузьминки многоголовые
голодные в злом стыде
за себя за свою нищенскую
тучность многоглазую

здесь мне по-детски стыдно
как будто бы каждый миг
мать меня заводит за картонную
перегородку на рынке
и просит примерить
джинсы и пуховик
и все в этом торговом ряду
смотрят на мои колготки
на мои набухающие соски
мать мусолит тонкую сигарету
торгуется а потом мы идем
покупать мясо яблоки соль и водку

мы в Кузьминках живем
целую долгую вечность
мы никогда сюда не приезжали
здесь усть-илимск здесь грозный
здесь подольск здесь волгоград
любой российский город
с сладким далеким названием
в тревожных метаньях листвы
в мокрых стенах хрущевок

каждый день мы здесь проживаем
как скудное целое детство
вот ты проснулась
на крошечной простыне
вот засыпаешь в нашей большой колыбели
и все ведут тебя и меня
в некрасивый сад на горе
в заминированную школу
в белую поликлинику
на бесстыжий сибирский рынок

это стихотворение
поймут только те, кто имеет отношение к актуальной поэзии,
сказать вернее, к тому её сегменту,
который представляет поэтесса Лида Юсупова
и ещё около пятидесяти поэтов и поэтесс,
чьи книжки продаются в
независимом книжном магазине
Порядок Слов в фойе Электротеатра.
теперь я работаю в книжном магазине
каждое утро приходя на работу я поднимаю черную шторку
вытаскиваю и выставляю книги на прилавок
каждый день я выставляю их по-новому я знаю
вечером я буду возвращать книги под черную штору
я думаю о том что это похоже на буддийские мандалы
а я кропотливая гномиха погружаюсь в тишину
и расставляю книги
новый день – новый порядок
чтобы вечером его разрушить
а в течение дня покупатели и гости театра забирают
или меняют местами книги
и тогда я думаю что когда монахи строят мандалу

ветер и влага делают своё дело
узоры подтаивают и песок смешивается
я хочу сказать что та мандала
которую монахи только только закончили

через мгновенье другая

а через час совсем не та мандала которую они строили
вот и люди приходят
берут книги переставляют с места на место
иногда наверное воруют и портят
но я не хочу думать об этом
я думаю о том что люди это как дождь или ветер
когда моя мандала готова
на самое видное место я кладу маленькую страшную
книжку поэтессы Лиды Юсуповой
в надежде что кто-нибудь кто не знает меня и Лиду
подойдёт и купит
и тогда я посмотрю этому человеку в глаза
посмотрю этому человеку в глаза со всей нежностью
и скажу вы знаете это моя любимая поэтесса
и человек все поймёт
и пойдёт и прочитает эту книжку
когда доберётся до Приговоров вспомнит меня
и кивнёт или просто что-нибудь сделает такое
что я на другом конце Москвы пойму
человек добрался до Приговоров

особенно перед спектаклем очень много людей
и все берут подержать маленькую
страшную книжечку Лиды
берут её с самого видного места
открывают и сразу закрывают и кладут обратно
а потом оглядываются украдкой по сторонам,
не видел ли кто,
что они взяли в руки голубую книжечку с телом отца Рона Мьюека

я знаю эта скульптура на самом деле очень маленькая
как и все мертвые люди
Рон Мьюек говорил
что когда увидел своего отца мертвым
этого сильного большого человека
он удивился какой же он стал маленький
и сухой когда
умер

когда я видела мертвым своего отца
я вспомнила что нужно подержаться
за ноги
чтобы не бояться
так говорила покойная тётка
за её ноги я не подержалась
она умерла в Сибири от туберкулёза
несколько лет назад
всем кто говорит что сегодня лечат от туберкулёза
и от него уже давно никто не умирает

отвечаю нет

моя тётка умерла от туберкулёза
про себя думаю
что умерла она от себя
а поводом был тубик
так она его называла
она говорила если боишься подойди и возьми за ноги
и я подошла и взяла его за носки ботинок
я почувствовала своими пальцами пустоту под твёрдым кожзамом
и подумала наверное они купили ему самые дешёвые ботинки
из всех что были в ритуальном агентстве
и прикинула
стоили они рублей триста
теперь на его ногах весят примерно как воздух