Татьяна Маргамова - О Любви знают только поэты. Стихи

Он пел на сцене средь огней. А в зале
Сидела я. А где-то там – в ином,
Неосвещённом мире – мгла дышала,
И ветер говорил печальным языком.

Он пел о счастье, о любви, о звуках
Рыдающих рояля под луной,
О том, как Прошлое томилось долгой мýкой,
И таяло теперь щемящею струной.

О том, что Песнь одна жила в ночи́ лишь этой,
И не было судьбы отрадней и милей,
Как только ей внимать с отчаяньем Поэта,
Любить, мечтать и плакать вместе с ней.

Так голос Его пел, хрустальный и нездешний,
На сцене средь огней, весь грёзою томим,
И так хотелось жить, чтоб не роняя Нежность,
Любить, мечтать и плакать вместе с Ним.

Зал был тёмен, софиты мерцали,
Как далёкие звёзды во мгле;
Там печальная песня звучала
О печальной любви на земле.

Пел Певец, восхищённый мечтою,
О луне, опрокинутой в снег,
О снежинках, что синей гурьбою
Заметали томительный бег

Русской тройки… Как пел Он! Какая
Неизбывной тоски глубина
В Его голосе, изнемогая,
Потряса́ла мне душу сполна!

Словно не было скрипки и зала,
А вокруг только ночи кольцо,
И метель ледяная кидала
Голубые мне хлопья в лицо…

Вы были во всем чёрном, а я в белом,
И рампы свет то вспыхивал, то гас.
О, Вы о солнце на английском пели,
И было солнце в голосе у Вас!

Sunrise, sunset… Два мира, два предела.
И их печать вокруг была на всём:
Закат смотрел в Москву-реку несмело,
Восход же в сердце засиял моём.

Когда Ваш Голос, сотканный лучами,
Летел над залом, озаряя зал,
Казалось мне – рассветный свет играл,
И свои искры рассыпáл над нами!

Когда слова затихли и затих
Мотив, в котором лучезарны звуки,
Три солнца огненные алых роз моих,
Как жар Души, я отдала Вам в руки…

Вот уже гаснет свет, гаснет медленно звук,
Зал смолкает, а громко лишь в сердце,
Когда входите Вы в тот магический круг,
Что на сцене софитом очéрчен.

Как я жду этих первых щемящих минут,
Когда Голос Ваш яркий и гибкий
Начинает звенеть и лететь в вышину
Под напевы гитары и скрипки!

В нём нездешнее всё, и о Небе земным
Каждый звук его напоминает,
И рыдает душа, потрясённая им,
О навеки потерянном Рае.

Вы поёте о синей грустящей волне,
О серебряном свете над нею,
И летит Ваша грусть через рампу ко мне,
Чтобы стать также грустью моею.

Здесь, где грезит партер, я уж знаю давно,
Что Судьба говорит в каждой ноте,
Что люблю Вас, живу той ж Мечтою одной,
О которой сейчас Вы поёте…

Когда стоите Вы на сцене,
Когда сижу в партере я,
Когда так дорого мгновенье,
И кратка радость бытия,

Всегда я думаю: «Будь долог,
Не исчезай, прекрасный Сон,
Не торопись, волшебный Полог,
Его прощальный скрыть поклон!

Пусть Он поёт, пусть в долгой мýке
Моя волнуется Любовь,
Пока созвездья Его звуков
Наполнят сердце до краёв.

Чтоб там, за дверью, в мгле безлунной,
Когда уйду в иную жизнь,
О, Голос этот, вечно юный,
Ещё звучал б в бессонных струнах
Им растревоженной души…»

О, день незабвенный, ты был или нé был?
Так кратко мгновенье твоё…
Томилось дождём петербургское небо,
Томилось, как сердце моё.

Но было надежды так много, так много
И в сердце, и в каплях с небес,
И Невский проспект был волшебной дорогой,
Любовью пронизанный весь.

А зал цвёл восторгами, цвёл как улыбка.
Среди очарованных глаз
Играла гитара и плакала скрипка,
Задумчиво пел контрабас.

«Ах, только бы тройка не сбилась бы с круга…» —
Так голос Ваш дивно звучал,
И долгая Тайна, лишь наша подруга,
Смотрела на нас через зал.

Лишь капли дождя, что упали на розы,
Мне смутно сказали о том,
Как будут крупны́ уже близкие слёзы
Под летним вечерним дождём…

Свет рампы тих. Задумчив полог.
Давно в Раю блаженный зал,
Пока зовёт со сцены Голос
На Бал Любви, великий Бал.

Когда ж аккорд последний песни,
Волшебный, тает в тишине,
Широкая восторга бездна
Вдруг зажигается во мне.

Гремит аплодисментов смелых
Счастливый гром, и я встаю,
Чтобы с ладони розы белой
Отдать Любовь и Жизнь свою.

Но чем меж мной и сценой ýже
Становится пространства круг,
Оваций шум и блеск всё глуше,
Все ближе сердца страшный стук.

Я что-то тихо говорю Вам,
И тихий Ваш ответ ловлю,
И лишь глаза кричат о главном:
«Я Вас люблю! Я Вас люблю!»

Есть в голосе Вашем две главных струны,
Как в море певучем – две звонких волны.

Одной суждено долетать до вершин,
Другой – опускаться до самых глубин.

Одна – словно солнца порхающий свет,
Изысканной нити серебряный след,

Другая – как рокот вечерней грозы,
Что падает с неба до первой слезы.

И сердце моё вместе с ними века
То падает вниз, то летит в облака…

Я родила́сь, чтоб Голос Ваш воспеть —
Небесный дар для жителей земли,
Сияющий, как тот зажжённый свет
В волна́х, чтобы не гибли корабли;
Чарующий, как лучезарный гимн,
Что Ангелы сложили для Творца,
Прозрачно-чистый, словно Серафим
Роняет слёзы сверху на сердца;
Хрустальный, будто кубики со льдом
В бокале закружились и звенят,
Сжигающий, как жгут святым огнём
Мечты о счастье на закате дня;
Летящий ввысь, подобно вихрю искр,
Летящий вниз, как бархатный поток,
В высокой ноте – трепетен и быстр,
А в низкой – так неотразимо строг;
Живой и страстный, словно песня сердца
О тайной и возвышенной любви,
И нежный, как изысканное скерцо
Двух соловьёв, поющих vis-à-vis; 1 1 vis-à-vis (фр.) – лицом к лицу
Такой прекрасный, что душе невмо́чь
Не слушать и не плакать заодно,
Пророческий, как вещих бликов ночь,
Загадочно глядящая в окно;
Единственный, как молнии пожар
Над миром, потерявшимся во мгле,
Неповторимый, как Небесный Дар,
Один лишь раз Дарованный земле.