Анатолий Ольнов - В тиши библиотечной

В пустой квашне погибли мыши:

Уже нигде не было еды.

Лежала на столе сестрёнка,

Умершей в гробике лежала:

Не сохранила мать ребёнка…

Зачем тогда его рожала?

Мы всех убитых помянули,

Вот только умерших забыли,

Они ведь тоже шли под пули

И до победы не дожили.

2010 г.

Всему деревня научила

Меня – мальчишку – с ранних пор:

Рубить железо простым зубилом,

Держать в руках большой топор.

Меня учили звёзды неба

Ходить в кромешной темноте,

Жевать дуранду вместо хлеба,

Чтоб тихо было в животе.

Я мог запрячь коня в телегу,

Разыскать дары лесные,

Ходить зимой босым по снегу

И носить штаны льняные.

Бывало, встанешь спозаранку,

Протрёшь глазёнки кулаком,

Подоишь враз козлуху Маньку,

Поешь малины с молоком,

Загонишь куриц бестолковых,

Вскопаешь грядку у крыльца,

Подкинешь в печку дров ольховых

И будешь ждать с войны отца.

2010 г.

Мне чего-то не хватает

В ужасном холоде, в тепле,

Не хватает грома в мае,

Людей хороших на земле.

Мне чего-то не хватает

Средь кабинетов и дверей,

Не хватает родного края,

Озёр моих между морей.

Мне чего-то не хватает

И наяву, и в сладком сне,

Не хватает гор Алтая,

Всех земляков в чужой стране.

Мне чего-то не хватает,

даже на неделе дней,

Мне России не хватает,

И мало Родины моей…

2010 г.

Осел туман в речной долине

И светило скрылось за кустом,

Пропал из виду лесистый холм

И замолчали птицы на рябине…

Уж месяц – от луны опорок –

К полуночи раздвинул тучи,

Своё бельмо на землю вспучил,

Но томный взор его был не долог.

Потянуло с поля ветерком

И с первым пеньем глухаря

появилась светлая заря

И слизнула месяц языком.

Восстало утро нежным светом,

Дом накрыла от рябины тень,

Сегодня будет прекрасный день,

И встреча, может быть, с поэтом.

2010 г.

Потеряла тальянка голос,

Разучившись вести разговор…

Сергей Есенин

Старинная, нежная, – восемь планок,

Голосистая – слегка только тронь,

Не променяю на пять тальянок,

Череповецкая моя гармонь

Будь я последним бомжом без правил

И любителем всякого зелья,

Я всё бы пропил – тебя оставил,

Ведь мне нужна ты не для веселья.

Когда по жизни нет уже друга

И мыслями не с кем поделиться,

Ты только одна, одна подруга,

Не даёшь лихой беде случиться.

И ты одна лишь со мной не споришь,

Какой бы вздор уж в башке не вызрел,

Ты мой, как самый надёжный кореш,

На себя берёшь убойный выстрел.

2010 г.

На земле Калевалы

Среди кам, болот и оз

Мы делали привалы

На берегу ламбы ТОС.

ТОС – таких озёр не счесть,

В этом же и наша честь:

ТОС – буквы имён наших

От Толи, Оли, Саши.

На дне болот и в скалах

Долго уран искали -

И на краешке земли

Всё же мы его нашли!

И не поёт кукушка

Уж геолога труду:

Там город Костомукша

И даёт стране руду.

2010 г.

Во Вселенной всё не вечно…

Ну а что в округе будет

После жизни скоротечной?

– Мысль приходит на досуге.

Всюду вырастет крапива,

Пруд затянется осокой, В

ид на лес закроет ива,

Вымрут яблони до срока.

Всё так, но всё же при этом

На душе моей тревожно:

Смогут ласточки на лето

Свить птенцам гнездо надёжно?

Так же от земли повыше,

Там же под моим окошком,

Чтобы до гнезда под крышей

Не добралась стерва-кошка.

Может, мыслю я неверно,

Может, и в моей округе

После жизни безразмерной

Что-то по-другому будет?

2010 г.

Толпа шумела и бурлила

И я тоже ехал по делам,

Среди сидевших рядом дам

Ты вдруг со мной заговорила.

Ответ мой женщине обычен,

Он не был нежен и не был груб,

Но твоя улыбка краем губ

Гласила: я – небезразличен.

Спасибо, детка, за этот миг

– Теперь я выгляжу моложе,

Теперь уже тоска не гложет,

Какой я, к дьяволу, старик!

2010 г.

Здравствуй! Здравствуй, Ёлка!

Здравствуй, дорогая!

Ты ещё в иголках?

Ты ещё живая?

Стоишь в тёплой шубе

У излуки речки,

Но никто не срубит

На дрова для печки.

Летом и зимою

Ты стоишь, как веха,

На санях с пилою

Близко не подъехать…

Скинь ты хлопья снега

И нагнись поближе,

Вот пришёл проведать

На рыбацких лыжах…

Может, вспомним вместе

Нашу жизнь былую,

Я же, как невесте,

Ветки поцелую.

2010 г.

Через пни да колодины

В нашем заокольном лесу

Веток чёрной смородины

С радостью я в дом принесу.

Крепко свяжу верёвкою

И всё лишнее отсеку,

И с такой же сноровкою

За водой пойду на реку.

Баню нагрею, что надо,

Чтобы тошно было чертям,

На душе была услада,

И уж томно стало костям.

И когда измочаленный

Веник уж превращу в голик –

Я силён и отчаянный,

Эх, и ведь ещё не старик!

Через пни да колодины

Будет ходить не под силу –

Листья чёрной смородины

Мне положите в могилу.

2010 г.

Опять пятёрку разменяла!

Куда торопятся года?

Года бегут, как от вокзала

Бегут на север поезда.

И нет уже пути назад,

Не придумана уловка,

Когда чёрт нажмёт на тормоза

И крикнет: «Ваша остановка».

Не будем думать о печали:

Судьбы своей не миновать,

Никто ещё не жил сначала,

Да и не стоит начинать.

2010 г.

Над деревнею весной журавли летели,

Мы с Ванюшею вдвоём на лужку сидели.

Я Ванюшечке в глаза посмотреть не смела,

Отряхнулась и пошла, а потом запела:

«До свиданья и прощай, мой дружочек Ваня,

Ждёт меня уже давно строгая маманя!

Она спросит: «Где была? Где ты пропадала?»

Я отвечу: «У реки с миленьким гуляла».

Пролетели журавли… и уехал Ваня –

Не бранит меня теперь добрая маманя.

Возвращайтесь, журавли, в сентябре под осень,

У деревни каждый день буду ждать вас очень».

2008 г.

Помню я начало лета,

Твой скорый поезд в Ленинград,

Цвет волос льняного цвета,

И глаз твоих прощальный взгляд.

Где живёшь ты? За границей?

В тёплой и ухоженной стране,

В светских Каннах или в Ницце,

И не вспоминаешь обо мне.

Да и не вспоминай, не надо,

Не будоражь покой души:

Там, в раю, вдали от ада,

Мы скоро встретимся в тиши.

Буду всем я обеспечен,

Не тот теперь уже юнец,

Сразу после нашей встречи

Нас Бог проводит под венец.

2008 г.