Евгений Евзельман - Мир моей Души

А мне, как из мультфильма водяному,
Осточертело жалкое болото.
И верится, что можно по-другому.
И я пишу, что мне летать охота.

Я наивно думал, что возможно
Сочетать две разные культуры.
И лелеял мысль осторожно,
Умертвляя часть своей натуры.

Пренебрёг законами природы.
Всё в угоду глупому влечению.
Жизнь-река, чьи быстротечны воды,
Уносила тело по течению.

Я хотел хоть как-то зацепиться,
Чтобы выжить. Выбрался на берег.
До сих пор мне этот ужас снится,
Как передо мной закрыли двери

В мир иллюзий, где всё время лето,
Где душа скитаться перестала.
Дверь закрыли, и исчезло это.
И мечты как таковой не стало.

Всё ушло. Вернулась жизни проза.
Две культуры, не пересекаясь,
Друг для друга будучи угрозой,
Разлетелись, как воронья стая!

Звезда-уголёк промелькнула в ночи,
Беззвучно со мною общаясь.
Сильнее обычного сердце стучит.
Возможно о главном вещая.

Вокруг тишина диким звоном в ушах.
Уставшая, дремлет природа.
Но как-то особенно рвётся душа
В холодную глубь небосвода.

А время-снежинка, не внемля мольбам,
Под солнцем безжалостным тает.
И хочется верить, что где-нибудь там
Свободу душа обретает.

Я не думал, что будет так больно
Расставаться с иллюзией счастья.
Как-то быстро меняются роли
В пьесе жизни, написанной страстью.

Знаешь цену обману, но всё же,
Словно кролик идёшь в пасть к удаву.
И надеешься, может быть сможешь
Избежать над собою расправы.

А сценарий финала известен:
Снова ставши изгоем бесславным,
Улетает душа в поднебесье,
Не найдя понимания в главном.

Получил. Перестал.
Оглянулся… Вздохнул.
Загрустил. Написал.
Разорвал. Ни к чему.
Подойти? Объяснить?
Не могу. Не хочу.
Не поймёт. Засмеёт.
Отойду. Промолчу.
Побунтует. Уйдёт.
Отболит. Заживёт.
Возродится? Взойдёт?
Расцветёт? Позовёт?

Никому не раскрывай души.
Никому! Ты слышишь? Никогда!
Семь печатей сверху наложи,
Утаив от мира навсегда.

Чтобы даже в искушения час
Не было соблазна отворить
Дверь, тобой закрытую сейчас.
И не смей об этом говорить!

Слишком слаб божественный цветок.
Нет спасенья от коварных глаз.
И не защитит его никто.
И умрёт душа в который раз.

Не ищи сочувствия ни в ком.
Ничего об этом не пиши.
Знаю, это будет нелегко.
Никому не раскрывай души!

Мне дали Свыше роль в спектакле «Жизнь».
Согласно тексту, я творю добро.
Сценарий обусловил виражи,
Где декорации ломаются порой.

И через «не хочу» идёт игра.
Не внемлет замечаньям режиссёр.
Затягивает черная дыра,
И Зло стреляет, как всегда, в упор.

А я живу, так автор захотел.
У пьесы оговоренный финал.
И среди прочих самых главных дел
Мой зритель. Он один на целый зал.

Ему не всё равно, кто победит.
Я для него чуть больше, чем актёр.
Он хочет видеть радость впереди.
Ему плевать, что злится режиссер.

Грусть… Пусть.
Плохо? Не суть.
Чуточку странная роль.
Жизнь – режиссёр,
Пьеса – костёр.
Без королевства король.

Звон… Стон.
Тени колонн.
Маски придворных шутов.
Власть. Страсть.
Дьявола пасть.
Кто же ты, все таки? Кто?

Бред? Нет.
Просто сюжет.
Сцена – помост роковой.
Блик. Крик.
Бешенства миг.
Ветра свирепого вой…

Ложь… Дрожь.
Холод, как нож.
Льётся фальшивая кровь.
И …Жив?
Просто скажи.
Впрочем, понятно без слов.

Знать. Ждать.
Переживать,
Чувства вверяя стихам.
Грусть… Пусть.
Это мой путь.
Это души моей храм.

Так просто бесхарактерным считать
Того, кто жизнь увидел по-иному.
Того, кто не желает жестким стать,
И уступает образу родному.

Родному не по-крови, а в душе,
Где благородство – сущности основа.
Где нет рационального уже.
А «бесхребетный» это только слово.

И не боится выглядеть смешным,
Повсюду получая оплеухи.
И ставит под угрозу свою жизнь
Во имя главного, опровергая слухи,
Что так нельзя, что глупо это всё.
Так не живут, не жертвуют напрасно.
Ну а любовь иначе не спасёшь,
И не укроешь от нападок грязных.

Кто добровольно бросит на алтарь,
Без сожаления, свою святую душу?
Влюблённый в человечество «бунтарь».
Он добротой стереотипы рушит,
Как Иисус, позволивший себя
Распять во имя благородной цели.
Он тоже верил, искренне любя!
Жаль, что понять его не все сумели.

Как кадры из кино мелькают дни.
Песок в часах бежит водой из крана.
Кругом противоречия одни.
Но о себе в прошедшем, вроде, рано.

О многом надобно сказать ещё.
Живу надеждой встретить понимание.
Соратник мой, вооружись мечом.
Нам предстоит с тобою испытание.

Нам предстоит освободить мечту,
Томящуюся за семью замками.
Я все ошибки прошлого учту.
Мы, в этот раз, не будем простаками.

Мы победим! Назад дороги нет!
За будущее только мы в ответе.
За тех, кому оставим этот свет.
За то, чтоб не рыдали наши дети.

А главное, успеть до «темноты»,
Которая придёт как неизбежность.
Чтоб те, кто после нас, в свои мечты
Вплели любовь, доверие и нежность!

Я пожертвовал собой без сомненья,
Только «жертва» оказалась напрасной.
Как нелепо было плыть по теченью,
Хоть и выглядело это прекрасно.

Все заранее мне было понятно,
Но хотелось верить в большее нечто.
Душу я от негатива не прятал,
И как кролик шёл удаву навстречу.

Результат – осколки веры и только.
Рассказать кому, запишут в болваны.
А, плевать. Я не жалею нисколько.
Многим это всё покажется странным.

Но не тем, кто звёздам гость долгожданный.
И не тем, кто видит мир по-другому,
Где душа взлетает знаменем рваным
Над ковчегом веры, крепостью-домом.

Домом тех, кого оставили Боги.
Всех изгоев из страны равнодушных.
Нет на карте ни пути, ни дороги,
Чтоб добраться до клочка этой суши…