Александр Шмидт - Утро. Полдень. Вечер
- Название:Утро. Полдень. Вечер
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-98856-371-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Шмидт - Утро. Полдень. Вечер краткое содержание
Окончил Казахский Государственный университет, в 1989 году Высшие литературные курсы при Литературном институте им. Горького.
С 2001 года живет в Германии, с 2005 в Берлине. Печатался в журналах «Простор», «Юность», «Крещатик» и др.
Автор книг стихов, в том числе: «Земная ось», «Родство», «Преломление света», «Зерна дней», «Здесь и там».
Стихи Шмидта включены в «Антологию русского верлибра», в издания: «Русская поэзия ХХ», «Освобожденный Улисс», «И реквиема медь…» и т. д., переведены на немецкий, польский и корейский языки.
Утро. Полдень. Вечер - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Я ехал по знакомым местам, вспоминая их и себя, минуя Под-пай, Михайловку, Камышинку, Дмитриевку, Бородулиху, Сосновку…Я прочитывал названия сел: они теперь на двух языках – государственном и латинице. Почему латиница? Может быть, это знак скончавшейся империи, особая форма вежливости мертвых? Может быть, приглашение для инопланетян? Зачем я приехал сюда? Что я надеюсь найти в этот свой приезд в Ивановку, когда здесь никого из родных не осталось? Странное чувство какой-то нереальной реальности возникает, когда идешь мимо знакомых домов, в которых еще вчера жили твои близкие, кажется, загляни в стеклянно безучастное окно и обнаружишь, что это плоскость декорации, фикция, наваждение, за которым – ничто, космические потемки… Что осталось здесь моего, родного? Только тихое сельское кладбище. Здесь теперь моя родина размером с родную могилу. Я не был здесь со дня бабушкиных похорон в 1980 году. Я уже не помню, где ее могила. Все кладбище заросло травой. Нет никого, кто бы за ним ухаживал. Все там, в другой стране, на исторической родине. Я иду от могилы к могиле. Ноги оплетает высокая цепкая трава. Знакомые все имена. Не могу найти. И уже в отчаянии, с вывихнутым сердцем, по наитию нахожу: Шмидт Амалия Андреевна. Здесь лежит моя голубушка. Всеми и навсегда оставленная. Трава вровень с крестом. Трава Забвения. Я рву ее с бессильным ожесточением, рву и плачу, и шепчу:
Блаженны плачущие, ибо они утешатся.
Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.
Блаженны алчущие и жаждущие правду,
Ибо они насытятся.
Я рву траву и глотаю слезы: блаженны изгнанные… У нас отнимают родину, дома, могилы близких. Мы теряем все. У нас остается только память, горькая, как степная полынь. У нас остается только бабушкина молитва. Только Слово…
Утро. Полдень. Вечер
Утром
Тень моя
Суха и благородна,
Как рыцарь из Ламанчи.
К полудню
Толста и добродушна,
Как его вечный спутник.
А вечером —
Нелепо мельтешит,
Словно ветряная мельница.
Утро
«Там, где плачут кузнечики…»
Там,
Где плачут кузнечики,
В меланхоличные спрятавшись травы.
Там,
Где звонко чихает день,
Простудившись на солнечном сквозняке.
Там,
Где поёживается тенями вечер,
Когда за шиворот ему
Прохладной светлой каплей
Скатывается звезда,
Там
Спряталось мое детство.
Во-о-он
Там.
Поле
Поле потрескивало,
Наэлектризованное кузнечиками.
Силовые линии ковыля
Развернули мое сердце
И оно
Странно задрожало.
Травинку зажал губами:
Обрыв связи.
Степь
Я сейчас один на белом свете,
Рядом бродят только сны и ветер,
Да зернится вечная полынь.
Ворон Калки, перепутав даты, —
Вечные мои координаты, —
Голосом пророчит вечно злым.
И полынь горчит, и вечный ветер
Бродит рядом, а моё тысячелетье
Прутиком транзисторным дрожит.
«Одевал в неволю сбруи дед коней…»
Одевал
В неволю сбруи
Дед коней.
В хомут,
Словно в деревянный нимб,
Входила голова коня.
А я
Глядел на небо
Синевы такой синее нет,
Синевы такой синее нет,
Синевы такой синее нет,
Нет
Таких планет,
Где синева синее!
«Постелив охапку солнца…»
Постелив охапку солнца,
Словно золото соломин,
Я лежу в обнимку с ветром
И слежу за облаками.
Тучными стадами бродят
Облака, и мне б хотелось, —
Всё забросив, с ветром вместе
Их пасти и быть счастливым.
Стихи о матери
След реактивный виден,
Грохочет космодром.
Но лыжный след Евклидов
Ведет нас в отчий дом.
По синей полусфере
Бежит отставший звук.
Мне мать откроет двери,
Опережая стук.
Руки мамы —
Тысячелистая библия
Моего бытия…
Вначале
Была мама.
Если мама плачет,
Если вздрагивают её худенькие плечи,
Она кажется мне
Маленькой девочкой,
Которая никак не может справиться
С большим горем.
Тогда я прижимаю её голову к своей груди,
И мы стоим так,
Пока большое горе
Не становится маленьким,
А маленькая девочка —
Женщиной —
Моей мамой.
«Когда люди видят спящих детей…»
Когда люди
Видят спящих детей,
Они становятся
Возвышенней.
Они тогда ходят на цыпочках.
Старуха
Словно
Яблоня, —
Старуха
Стоит, опершись
На деревянную клюку,
И одаривает
Розовощекими яблоками сказок
Большеглазых детей.
Одуванчик
Дул
Малыш на одуванчик —
Дед или баба?
Долго дул.
Дул юноша на одуванчик —
Дед или баба?
Долго дул.
Дул старик на одуванчик —
Дед.
Земная ось
Однажды
Вышла земная ось
Рядом с домом деда.
Дед решил:
– Чем не жердь!
И только стружка весело закудрявилась.
Славный вышел журавель.
И вода вкусная в колодце —
Люди пьют,
Про ось
Ничего не знают,
А деда словом добрым поминают.
Бахчи
Бахчи.
Солнце.
Дед.
Арбуз.
Счастье —
Красное смещение
На щеках
В спектре далекой галактики детства.
Молоканка
Вечером
Бабушка сливала молоко
В крынку
И мы с нею шли
На молоканку.
Через поле.
Поле пахло пылью,
Пыль пахла черствым хлебом.
Солнце было красным.
Я был маленьким.
«Исчезают некоторые виды птиц…»
Исчезают
Некоторые виды птиц.
Исчезают соколы,
Исчезают и журавли.
Исчезают даже метафоры —
Не ударят соколы
На великие стада журавлиные.
Даже памятник
Птице и метафоре —
Колодезный журавель
Исчезает.
Ночная песнь сверчка
Приходит вечер
Тс-с, спи – молчок!
Один на свете
Не спит сверчок.
Он озабочен —
Сны ль всем разнёс?
Чернорабочий
Надменных звёзд.
Потом за печкой
Сверлит – и рад,
Что в споре вечном
Он технократ.
Он не противник
Тебе, поверь,
День реактивный,
Ангарный зверь.
Майский жук
Раньше Ньютона
Закон всемирного тяготения
Знал
Майский жук.
Слепой
И тяжёлый,
Врезался в ХХ столетие
С отчаянностью камикадзе,
Прочитав вместо молитвы
Формулу ДДТ.
И
Нет майских жуков —
Зато под яблонями бродят Ньютоны.
Я не хочу быть Ньютоном
Я хочу стать яблоневым зёрнышком.
Крепким
Коричневым сердечком,
Которое стучит
Так часто
Осенью
Во мне.
Интервал:
Закладка:
