Маргарита Берг - Когда-то были стихи. Но прошли

О Вы, оставшийся в блистающем саду!
Я Ваши мысли по ночам краду,
Я Ваши сны читаю колдовством.
О Вы, вознесшийся метельным королем!
Хотите – верьте, не хотите – бросьте смех,
Но я рассыпалась в летящий снег,
И сонным танцем завершаю год.
Любовь моя, зима чудес на вас падет!

Господи! Я предчувствую
Счастие через край!
В памяти реку грустную
Канет предатель-май.

Господи! Желтой лампочке
Страшно одной впотьмах.
Вьюга в балетных тапочках
Пляшет на проводах.

Господи! Что больничная
Серая тишина?!
В небе до необычного
Молния продлена!

Господи! Дай бесстрашия!…

Кто нарек меня Маргаритой?
Имя-греза, легенда-быль…
А крылатых коней копыта
Бередят вековую пыль.

Вы, мой Мастер, со мной об локоть.
В такт копытам гремит гроза,
И волшебных пожаров копоть
Зачернила мои глаза.

Мастер! Может быть, раньше срока
Ваша рукопись прочтена?…
Черным, пр о клятым, мертвым оком
Улыбается Сатана…

Ветер кружит пожаров копоть,
Из зрачков у меня струясь……
На кого – не могу припомнить! —
Так похож этот Черный Князь?

Взглядом встретились. Память – странно!
– Сохранила рисунок черт……

Мастер! Может быть, слишком рано
Нам дарована эта смерть?!

Землю, чашу живых страданий
Разве можно испить до дна?!
Мастер! Ищете оправданий?…

Улыбается Сатана.

Воланд! Тайна твоя раскрыта!
Я припомнила этот смех!
Ты
Назвал меня Маргаритой —
Раньше всех и… нежнее всех.

Но, бесстрастьем губя сонеты,
Звал к покою. Таил мечты,
Чтобы я изменила Свету.
И добился измены ты!

О, молчи же! Пусть Мастер милый
Без сомнений приемлет тьму.…
Я и в жизни его любила
По велению твоему.

Женихом ты являлся, братом,
Превращался в мечту во сне…
…Вот теперь на коне крылатом
Я мертва – и твоя вполне.

Мы мертвы, и роман прочитан.
Кони в небе летят строкой.

Пересоздана Маргарита.

Поздно каяться. Бьют копыта.
Мастер, шпоры! Нас ждет покой.

В дурном ищите близкое. А год
В предсмертной скуке катится к итогу.
Пусть не томит несбыточный полет,
Не смотришь ты. Но здесь. И слава Б-гу.

В смешном ищите мудрое. Простить
Бывает трудно грешную дорогу,
Но знать о том, чего не может быть,
не устаю. И ты. И слава Б-гу.

В простом ищите странное. Молчи,
Неверным словом этого не трогай.
Пусть от такого сердце не стучит,
Но живы мы. И правы, слава Б-гу!

Перемешавшись, улеглась
В ладонь колода.
В который раз я родилась
С рожденьем года.
И вновь, в беспамятстве свечей,
В чаду гаданья,
Ненужной стала и ничьей,
Как оправданье.

Как полагается,
Все забывается.
Воск по страницам моим растекается,
Клонится кланяться пламя свечи,
Медленный вальс ниоткуда звучит.

Вспомнишь, как нежными
Жили надеждами, —
Сядь дневники перелистывать прежние,
И посреди реверансов свечей
Вспыхнет легенда апрельских ночей.

Радость крылатая,
Кофта с заплатами, —
С невскими все отгорело закатами,
Верно, но лживо, как солнечный блик…
Воском и временем залит дневник.

Как полагается,
Все забывается,
С временем только чернила сражаются,
Буря сегодняшних бед и забот
Так же в страницы тетрадок уйдет.

Ты из грядущего —
Я из грядущего!
Времени тайна меж нами опущена,
Грустно гадать, никого не любя, —
Что-то сейчас на душе у тебя?

Идолы прежние
Нынче повержены,
Пусть я не знала тогда неизбежного,
Разве, предвидя проклятый итог,
Не отгуляла б отпущенный срок?

Зла не убавится,
Сил не прибавится.
Но за тебя беспокоюсь, красавица…
Помнишь, как я, ожидая зарю,
С тихой свечой о тебе говорю?

Мечты уходят без следа,
И их вернуть никто не властен.
О несуществовавший Мастер!
Прощай отныне навсегда.
Наверно, худшая беда,
Когда легенда умирает,
И снова темен путь, и рая
Ни в чьих глазах не увидать…
Упала сказка, как звезда,
С небес на землю, в грязь и слякоть…
Но над легендой глупо плакать,
А лучше новую создать.

Два дня – весна,
И снова белая тищина.
А у тебя глаза, как после горького сна.
Забытый сон —
Среди мигающих серых крон
В волненье парков горит измученная Луна.

Что помню я —
Так это боль и вина моя.
Месяц плывет, над ночью качая свои края.
А ты – забудь.
Горит мерцающий лунный путь.
Не тронь мой крест, у тебя дорога своя.

Любимый мой,
Храни золотой покой.
Забудь тот скрещенный парк под черной лунной рекой!
…Два дня – весна,
И снова белая тишина.
А у тебя глаза полны такою тоской!

Маргарита заплакана.
Свет над холодным апрелем.
Где-то бредит фантазией Мастер, не встреченный ею.
Ершал а им пасхальный. О светлая эта неделя!
Как безжалостна эта неделя!
Светлее.
Светлее.
Светлее.
Испытание светом.
Она ли потом отречется
От божественной боли, от вечности синей и мудрой?
Плачут улицы солнцем.
Светло.
Маргарита смеется.
Мерзнут слезы на солнце.
И утро.
Проклятое утро!

Мой слабый друг, оправдываться хватит.
Мой бывший друг, а нынешний предатель,
Мне ясно все. В одном я горько каюсь:
Ты не обжегся, рук моих касаясь?
Чем я сильна – мне повторять не надо.
Тебя убить достаточно и взгляда,
Тебя проклясть достаточно и слова,
И ты достоин жребия такого.
Все жду – когда ж найдет коса на камень?
Кто схватит пламя голыми руками?
Кто мне в глаза взглянуть не побоится?
Нет, не дождаться мне… Не домолиться.

Привет, неверный. Что ты слышать хочешь?
Зачем ты звал мой суд?
Ступай туда. Не должно тратить ночи,
Когда зовут.
Ты удивлен? Привык к другим напевам?
Ты жалкой ласки ждешь?
Мой бывший друг, мелка для королевы
Такая ложь.
Пусть мой венец – из боли и утраты,
По чести мне ответь:
Какой храбрец отважится, как латы,
Его надеть?
Кто, опоенный властью, как отравой,
Мой крест поднять рискнет?
Девица та?… От тяжести державы
Она умрет.
Алмазов блеск – отравленные стрелы,
Они убьют ее…
Здесь я – владыка. Я в своих уделах
Сужу свое.
И час пришел забыть, что снисходила
До вида ваших лиц.
Ниц пред венцом! Я голову покрыла.
Падите ниц.