Михаил Садовский - Возвращение. Лирический дневник

Я ловил твоё дыханье
И горячий запах тела,
И без слов вошло в сознанье
Всё, что ты сказать хотела!

Ночь густела, и казалось:
В фонаре всё меньше света.
Нас под звёздный купол зала
Вознесла минута эта!

Окрестности разбудит
Зачем? – Нельзя понять.
Напрасно землю будет
И жалить, и ругать,

Разбередит ветрами
И, напугавши всласть,
Омоет всё слезами
Грозы нежданной страсть.

И где её граница,
И сколько силы в ней,
И где она хранится,
И кто владеет ей?!

Ледоход вовсю грохочет,
Ноги вдеты в стремена,
Голосит поутру кочет,
Что не кончена война.

Будто есть ещё кого-то
На деревне провожать,
Так привычно эта нота
Повторяется опять.

Не зови с утра напрасно,
Может, кто-то подрастёт,
Где конец войне, не ясно —
Сорок первый только год.

Пацаны в неё играют.
Вечер тих и нелюдим.
Вот придёт весна другая,
И фашиста победим.

От луны на пол квадраты,
От лампадки блеск в окне,
Молит старец бородатый
Из угла до утра мне.

Аты-баты, шли солдаты —
Не спеши на фронт бежать,
Хватит войн на всех. Когда-то
И тебе в земле лежать…

Мы жили все в привычном частоколе
Речей пустых, запретов и невзгод,
И только пульс выстукивал: «Доколе?»,
И древний царь шептал, что всё пройдёт.

Являлся день газетный сквозь оконце,
Гремела цепь, из дома гнал звонок,
И, как в бору застенчивое солнце,
Сочился тайный смысл между строк.

Жить по приказу родина учила
И ничего себе не оставлять,
Но нас влекла неведомая сила,
Где есть другая жизни благодать.

Ну, что слова – забрезжила свобода,
Открыла путь за перевал судьба,
Но не забыть из прожитых ни года,
Чтобы в себе преодолеть раба!..

На той застенчивой поляне,
Где колокольчика звонок,
Ко мне слетает утром ранним
Ещё неясный ритм строк.

Потоки солнечные гласных
Между задумчивых стволов,
В преддверье строк, ещё неясных,
Мелодия грядущих слов.

Всё это выльется когда-то
В пространство стройною строфой,
Как фортепьянная соната
Из чрева чёрного порой.

И весь порядок мирозданья,
В себя загадочно вместив,
В ней выразит свои желанья,
Создав неслыханный мотив.

Штрихи бросают на бумагу
Все откровения души,
Подобно опытному магу,
Что чудо на глазах вершит.

В их точности необъяснимой
Закон движения планет,
Они своею пантомимой
Отождествляют целый свет.

И продолжаясь за пределы
Одушевлённости листа,
Вещают, что в порыве смелом
Доступны даль и высота.

Но чаще в дерзости таланта,
Что удивляет и влечёт,
Таятся горькая расплата,
Судьбы нежданный поворот!

Мы жили в голоде почти
В чужом, глухом углу России,
И нас туда не пригласили,
Нас там сгрузили по пути.

Был прегружен пароход,
Нужны рабы лесоповалу,
А всех одно лишь волновало —
Год сорок первый – первый год.

В суровой нищей суете
Страдала очень добродетель —
Не посторонний, не свидетель,
Я чудом выжил в годы те.

Не сныти и не лебеде,
Не дерзкой молодой крапиве…
Нам память время окропило,
Не посвятив её беде.

Вставали в десять лет к станку,
А дома утварь мастерили,
И матерились, и курили —
Всё нам досталось на веку.

Но вспоминаю каждый раз
Не то, что ел, а то, что снилось, —
Четыре года уместилось
Всего в один Победы час!

Мне этот день – как эталон,
Когда тарелку наполняю…
Я сорок первый вспоминаю,
Крапивою заросший склон,

Желанный наш деликатес,
Жмых и осколок чёрный вара,
И после гулкого удара
Катящийся с обрыва лес.

Есть в море суеты
Укромный островок,
Где только я и ты
Укрылись от тревог.

Где нет сравнений зла.
И совершенства нет,
Где жизнь глаза в глаза,
Совсем не нужен свет.

Где можно в год любой
Вернуться, чтоб опять
Негаданно с тобой
Друг друга повстречать.

И не пенять теперь
Забывчивой судьбе —
Хоть в это и не верь —
Подумать о себе.

Незримый дятел в тишине
Дробит весеннюю морзянку —
Сейчас он сообщает мне
Природы тайную изнанку.

Он знает день и знает час
Необходимого полёта,
Когда на родине как раз
Его манит незримый кто-то.

Понятен мне его намёк,
Я собираюсь в путь далёкий,
Судьбу читаю между строк
И даже добавляю строки!

Мы ничего не повторим,
И в мире, преданном злословью,
Невольно вместе мы творим,
Что называется любовью.

Слов-то много, а ласковых мало…
Может, что-то подскажет Париж,
Чтобы их ты одна повторяла
Мне, когда о любви говоришь.

Я-то что?! Мне в новинку любое!
И без слов обходиться готов!
Все заменит в общенье с тобою
Их двусложное слово любовь!

Ну, а лучше всего, дорогая,
И, наверное, слаще – как знать —
Я отныне тебе предлагаю
Междометьями все заменять!

Мы с тобой, мы с тобой
Говорим наперебой —
Неожиданно свиданье
Нам назначено судьбой.

Толковать, толковать,
Всё с начала, всё опять,
Все прошедшие печали
Вспоминать и вспоминать
День за днём, день за днём,
Будто это стало сном,
Что однажды потеряли,
Никогда мы не вернём!

Мы все судьбой осуждены
Жить от войны и до войны…

Меж них дни мира прорастают,
Шинель отцов доносят дети —
Столетий истина простая
Придёт печально на рассвете…

Крошит нещадно утра сны
Походка жёсткая войны…

Быть может, это наши гены,
Возможно, звёздных сил расклад…
Опять разящий вой сирены,
Опять ряды геройских дат…

Мы так судьбой осуждены:
Жить от войны и до войны…