Array Коллектив авторов - Современная поэзия. Международный альманах №1

Писатель, осторожнее броди
По Интернет-порталам, обходи
Литературные помойки —
Здесь все равно поставят двойки
Тебе на конкурсах их судьи.
Пусть даже самым лучшим будет
Рассказ твой, но произведенье
Администратора получит приз,
И не обрадует тебя такой сюрприз.
А выскажешь свое ты мненье —
Напустятся всем миром сразу,
Со всех сторон обсыпят грязью,
Не жди пощады уж рассказу —
Распотрошат любую фразу.
И сонм литературы «тонких»
Ценителей одни обломки
Оставит от произведенья.
Ты уходи без сожаленья.
Коль ты талантлив, это ерунда —
Расставит время, без сомненья,
Все по местам, и будет ждать тогда
Тебя признанье, их – забвенье.

Соцреализма основатель
Писатель, драматург, поэт
Вселял в людей надежды свет
Мыслитель крупный и создатель
Чудесных сказок – воспевал
Людей он смелых и свободных,
Сверхцелей достигать способных —
Бессмертья их не исключал.
Издательства он возглавлял,
В Богостроительстве толк знал —
На Капри школу создавал.
Большевикам он помогал,
Но революцию не принял —
В ее горниле обожжен —
Но часто заступался он
За обвиненных, но невинных.
Не понят Лениным – потом —
Нашел приют за рубежом.
Болезнь он легких там лечил,
Писал рассказы и роман,
В Италии, в Соренто жил.
Там также издавал журнал.
Вернулся же в Союз когда —
Репрессий час не наступил
Еще – три года там прожил —
На дачу съездив, подхватил
Грипп – тут же дело довершил
Туберкулез – его добил.

Клетчатое поле.
Пешками прикрыт,
Хоть не на престоле,
Сам король стоит,
Рядом ферзь могучий —
Нет фигуры лучше,
Далее – слоны.
В эндшпиле важны.
А за ними кони —
Стойки в обороне,
Вилками страшны.
А по флангам поля,
Словно в забытьи,
Тихо спят в неволе
Мощные ладьи.
Вырвутся на волю,
Линии займут.
Вражью оборону
В щепки разнесут.
Право хода – белым.
Но еще не факт,
Что начавший первым
Не получит мат.

Корпус отдельный у зданья больницы —
Морг – по кустам воробьи и синицы.
Дружно расселись и звонко поют,
Важность момента не осознают.
Тут ритуальных автобусов «гонки»
Уж начинаются, мартовский тонкий
Лед под колесами в лужах хрустит,
Пущен конвейер – водитель спешит,
Ведь в крематорий за город – туда
Держит он путь – разнарядка тверда.
Старую песню скорбящим «поет» —
Нищий он, мол, и бензин не крадет,
И с провожающих «снять» не гроши —
Сумму побольше водитель решил —
Тысячи две, а еще лучше – пять.
Дома семья, мол, должны же понять.
Вот крематорий – автобус уж встал.
Длится недолго, мол, здесь ритуал —
Вновь стал водитель людей убеждать,
Хоть и спешит, но готов постоять.
Только б ему отстегнули, зато
Всех с ветерком он домчит до метро.
Но получает короткий ответ —
Могут дать двести, две тысячи – нет.
Кислую мину мздоимец скривил,
Дверцу захлопнув, он вмиг укатил.

От абажура ветхий свет.
На гобелене моли след.
И серебром Луны овал
На блюдце чайное упал,
Дробя земных зеркал портал.

Где ночь – в окно зрачками звезд
И, прошагавший пропасть верст
По временам долин и скал,
Старинный маятник устал,
Крошить веков седой кристалл…

Где льется в вечность но́чи тишь
И небо над зонтами крыш,
Чью значимость не умалишь.
Где реки грез в одну Луну
Я с блюдца чайного солью…

Мы будем пить зеленый чай,
Читать серебряные стансы
И разгадаем сотни тайн
С младенческим упрямством.

Конечно, если захотим
И в это искренне поверим,
Свой Гётеанум сотворим —
Вселенную измерим.

Не филистерам толковать
Души крылатой вдохновенье.
И почему цветет акант
В коринфских капителях …

Мы скроемся в лощинах гор,
Питаясь терпким, диким медом.
И в рябь топазовых озер
Погрузимся с заходом.
На склоне сверженного дня
Луна фарфоровою чашей
Взойдет смарагдами полна.
Все это будет нашим!

Мы будем пить зеленый чай
И строить из задумок пристань,
Где цветоносный молочай
Ковром восточным выстлан.

И лишь потом на нем уснем…
На сильных крыльях Серафима
Мы ко Вселенной понесем
Наш чай, да стансов дымы.

Я в руках держала Солнце,
Заглянувшее в оконце.
С лепестков румяной розы
Пила росы – утра россыпь,
Счастья слезы, – девы грезы…

Я в руках держала небо,
Окунувшееся в лето.
Руслом рек с дыханьем ветра,
Превратившееся в эхо,
Потерявшееся где-то….

Я в руках держала ветер,
Он со мною был приветлив,
Но в мечтах неутолим
Он развеялся, как дым —
Легкокрылый пилигрим…

Но со мной остались Звезды,
Озаряющие версты,
Что ведут от сердца к сердцу,
Открывающие дверцу
В Мир, откуда я воскресну!…

Пока не стерты молью гобелены …
Все чаще вижу я, как умерла.
Лежу в гробу и, как сквозь стену, слышу
Обрывки фраз и мысли, и слова,
И как ступает голубь по карнизу…

Отчетливо я слышу детский плач.
И вижу мать, кормящую младенца.
Как за окном гоняют дети мяч,
Как зеркало прикрыто полотенцем…

Я вижу, как три дня идут ко мне
Уставшие, трагические лица.
И лишь один со мной наедине
Остался на ночь, полистать страницы …

Присел на стул, вздохнул, свечу зажег,
Губами прикоснулся век холодных.
Как долго ты не появляться мог
В моих живых ночах тобой голодных?!

А он, не слыша, начал монолог:
"Привет родная, жаль тебя не слышу"…
Как мне хотелось, чтоб упал мой гроб
И ты услышал плачущую душу.