Александр Матюшин - Три дороги, три судьбы… МЧС

Живет все точно так же, как и прежде,

И, потому, летаю я во сне

Красиво, беззаботно, безмятежно.

Я поднимаюсь выше облаков,

Я пролетаю вместе с птичьей стаей

Над целым полем синих васильков,

Над рощей белоствольной пролетаю,

Над волжским плесом в предрассветный час,

И, раскаленным солнцем, рыжим полднем

И вот порой мне кажется, сейчас,

Я все, что захочу, могу исполнить,

Могу коснуться радуги рукой,

Поймать в ладони теплый мелкий дождик,

Могу рассвет раскрасить над рекой,

Забыв про день, что будет завтра прожит.

И это все оно живет во мне,

Стремится к звездам соловьиной песней

И я, летаю в добром детском сне,

И собираю строчки в поднебесье…

Друзья! Да неужели постарели,

А все считали это не для нас

И вот уже бутылку еле-еле

Мы выпиваем на троих подчас,

И разговоры более серьезны

Теперь, порой, встречаясь в гараже,

Давление, простуды и хандрозы

Мы обсуждаем более уже.

Должно быть, изменились мы, не скрою

И в этом убеждались много раз

Уже согласье женщины, порою,

Пугает нас сильнее, чем отказ

Теперь и время словно бы застыло,

Но прошлое не в силах позабыть

Мы вспоминаем лишь о том, что было

Уже не говоря, что может быть,

И сетуем на скверную погоду:

На дождь, на снег, на слякоть или зной,

А ранее любое время года

Нас удивляло просто новизной,

Но жизнь нас все же радует отчасти,

Хотя возможно и не без труда

И, потому, считаем мы за счастье

Вот эти наши встречи иногда.

Задорный смех, и шутки, и приколы,

И споры, иногда до хрипоты,

И пусть наш мир уже не очень молод

Он полон и тепла и доброты.

Друзья мои! Я вас люблю, поверьте,

Благодарю за каждый день и час,

И в девяносто девять, перед смертью,

Сто грамм последних подниму за нас!

Если б можно все начать сначала,

Я хотел бы окунуться вновь

В суету прокуренных вокзалов,

В длинные гирлянды поездов,

В переезды, расставанья, встречи,

Смятую дорожную постель,

Телефонный разговор под вечер

Из каких – то тридевять земель.

В ожиданье запоздавшей почты,

Отыскавшей тысячи причин,

Телеграмм коротенькие строчки

Иногда, доставленных в ночи.

Я хотел бы просто окунуться

В ожиданье будущего дня

И вернуться, в сотый раз вернуться,

В край, где не хватает так меня,

Я бы эту жизнь прожил по новой

Просто и привычно, без прикрас

Только чтобы ты была готова,

Ждать, как это делала не раз…

Как люблю я пение мотора,

Где – то вдалеке остался дом,

Перелески, реки, косогоры

Пролетают за моим окном,

Вот уже темнеет понемногу,

Тает день, тепло еще храня,

И поет Митяев про дорогу

Будто специально для меня,

Прячется за горизонтом где – то

Лента трассы, ровной как струна,

И выходит в бархат разодета

На прогулку юная луна.

Рассекают полночь светом фары

Свежим ветром наполняя грудь,

И звенит в динамиках гитара

Легкой песней, сокращая путь.

Мы с машиной словно воедино,

Мы друзьями стали с давних пор

И, плеснув, в тугую тьму бензина,

Поведем нехитрый разговор.

Коротки июльские рассветы,

Росы удивительно чисты

И теряется дорога где – то

На краю утраченной мечты…

Я закрою глаза и вижу

Словно было все лишь вчера,

Как июль, беззаботно – рыжий,

Улыбается мне с утра,

Под окошками свист знакомый,

Заглушающий все вокруг,

Это там, у калитки дома,

Васька ждет, закадычный друг,

Мы с ним вместе почти всегда

Друг без друга не можем прямо,

Вообщем мы, не разлей вода

Так, смеясь, утверждает мама.

С Васькой мы бежим торопливо

На поросший осокой пруд,

Где, склонясь, молодые ивы

Изумрудную воду пьют.

Годы детские пролетели,

Не осталось от них следа,

Мы давно уже повзрослели

И разъехались кто куда,

И виски сединой покрылись,

Но все тот же наш мир вокруг

И частенько звонит Василий,

С детства мой закадычный друг…

Город мой, пусть скажут, захолустье,

По задворкам грязь да лебеда,

Но меня, я знаю, не отпустит

Захолустье это никогда

Здесь когда – то, в босоногом детстве,

В кровь сбивал я пятки на бегу

И душой, наверное, раздеться

Только здесь я все – таки могу.

Старый дом, что для меня святыня,

Пусть и здесь быльем все поросло

Он хранит, мне кажется, и ныне

Рук отца знакомое тепло.

Сколько видел я чужих рассветов,

Засыпал на полках поездов

Только для меня мой город, это,

Самая последняя любовь.

Опущу уставшие ладони

В мягкий шелк серебряных дождей

Облака, гривастые, как кони,

Смотрят вслед из юности моей

Годы провожаю с легкой грустью,

Голова давно уже в снегу

Город мой, пусть скажут, захолустье,

Жить в другом я просто не смогу…

Стучит по крыше теплый дождь с утра,

По комнате гуляет лучик ранний

Июль – неповторимая пора

Любви и романтических свиданий.

Ах, как любил я этот теплый дождь,

Прозрачных капель ласковое чудо

И, кажется, что в этот миг ты ждешь

Чего – то неизвестного покуда,

И отражался в лужах летний день,

И солнце улыбалось виновато,

А каплями умытая сирень

Слегка пьянила свежим ароматом.

Июль – пора мальчишеских тревог

И первых, самых искренних, признаний

Да если б я хоть на минутку мог

Вернуться в этот мир воспоминаний…

Должно быть, я наивен ну и что ж,

Такая вроде пройдена дорога,

Но мир прошедших лет тем и хорош,

Что все мы дети до сих пор немного…

Кружится листопад в саду,

Как быстро пролетели годы

Уже желания природы

С моими, чаще не в ладу,

И кружит вьюга все сильней,

И с каждым днем виски белее,

Но я нисколько не жалею

Ушедшей юности своей.

Я помню все, как будто это

Все было только лишь вчера:

И золотые вечера,

И первые свои сонеты,

И самый первый поцелуй

В аллее, на исходе лета,

Где бы бродили до рассвета

Под теплым, тихим душем струй.

Мы были молоды тогда,

Красивы, влюблены, ревнивы

И жить стремились торопливо,

Бурля, как вешняя вода,

Да, осень с каждым годом ближе,

Но и сейчас, на склоне лет,

Я, молодым любуясь вслед

В них отраженье наше вижу…

В тумане растаял гудок паровоза,

Чечетку отстукал последний вагон

Короткие проводы, лишние слезы

И стих, еще шумный недавно, перрон.

Прости, может быть виноват я немного

И может не все, что хотелось, сказал

Раскинув прямую, как лента, дорогу,