Олег Пониматко - Я смотрю тебе прямо в лицо, и рождаются строки…

Слишком уж долго,
Слишком уж долго встречаемся мы на платформах
И объясняем друг другу, что незачем плакать
В дождь или слякоть,
Где пары встречались,
Молча смотрели друг другу в глаза,
Грустили,
Мечтали,
Искали любви и не понимали,
Что, когда кончится лето, их песенка спета.
Припевы, куплеты найдут других,
Но не их,
Но не их.

Одних слов для этого мало.

И на дорогах автомобили
Мелькали, шептали нам снова
От одного кольца до другого,
И в поездах за чашками чая молчали,
А может просто мы спали?
Одним одеялом нас укрывали.
Наугад мы отвечали, чтобы не было больше печали,
На вопросы, куря папиросы,
Смотрели с откоса вниз,
Далеко вниз.

Рано,
Слишком рано зажила моя рана после тебя,
Не хватало огня в твоём сердце.

Когда мой фрегат найдёт твой берег
У подножья высоких скал,
Слёзы мои превратятся в пепел,
Ведь я нашёл, что так долго искал,
И кто-то свыше махнёт мне крылами
Или просто на камне высечет имя моё.
Переплелись губы твои с губами моими
И моё сердце – твоё.

Песнь печальная срывается с губ
И горечь засела глубоко в сердце,
Небо пропитано гарью из труб
И бездомному псу уже негде согреться.

Среди птиц осталось одно вороньё
И стервятники кружат в ожидании наживы,
А рыцарь времени, достав копьё,
Целится в нас, но мы пока ещё живы.

Стены воздвигли в стенаниях вечных
И засыпали пеплом следы,
Чтоб, не дай Бог, рыцарь этот беспечный
Не настиг нас у последней черты.

Но дыханье фатума с каждым шагом
Рвало сильней и сильнее наш нерв,
Куда же делась былая отвага?
Аль не отвага это вовсе, а блеф?

И словно неблагодарное стадо
С протянутой дланью, покрытую тлёй,
Мы ведём себя, будто сбежали из ада
И позабыли дорогу домой.

Напишу-ка письмо на тот берег,
Что светится постоянно в ночи
И откуда звучит тихая музыка.
Сперва приглушенно,
А потом приближеннее и приближеннее к нам.
И мы не верим устам, когда начинаем ей подпевать,
Потом танцевать,
А затем просто плачем в такт этим нотам.
Так кто ты? А?
Хозяин бала,
И я посмотрю, тебе этого мало,
Коль ты зовешь всех к себе в гости.
Милости просим! Милости просим!
Так кто ж ты такой?
Подмастерье иль мастер своего дела?
Если умело так зовешь за собой.
Тайну открой, почему здесь так ясно
И песок здесь так чист,
Что понапрасну боялись запачкать мы свои ноги.
И кто помогает? Неужели ли Боги?
Аль ты сам творец иль помощник его?
Но знаешь, не учел ты лишь одного.
Кем ты был? Ты был просто бродягой,
Оставили которого когда-то отвага, смелость и честь,
А потом и желанье что-то менять,
Но в подсознаньи ты ищешь кого-то и просишь о помощи,
Ведь если, не дай Бог, что-то случится,
Ты остался один в затерянном месте.
Знаешь, старик, а я буду честен,
Хотя бы как минимум перед собой.
Нет, нет, я не герой,
Я такой же, как ты, гонимый судьбой,
И также, как ты, бываю слабым,
И также, как ты, смеюсь и грущу.
Так ответь мне! Ответь!
Что я ищу?
Постоянно ищу в поездах, самолетах,
В глазах незнакомцев ищу я что-то,
Что может дать мне обычный ответ.
Ты это я? Или нет?

В своём отраженьи я не вижу себя,
Я вижу лишь размытые пятна,
Хочу согреться, но боюсь огня,
Я ухожу, но возвращаюсь обратно.

Бесстыдно слеп я в поисках счастья,
Что казалось бы ходит за мной по пятам.
И только росчерк пера в моей власти,
Да и тот угасает уже по утрам.

Каменеют слова, сплетаясь в молитвы,
Вдруг сердце не выдержит?! Неужели конец?!
Неужели конец той самой битвы,
Для которой рождали меня мать и отец?!

Я готов к темноте, к пустоте и к разлуке,
Но ещё не готов быть самим собой,
Я разорван на клочья и эти муки
Давно уж висят над моей головой.

Рифмы не льются, как в былое время
И за пазухой только усталость и грусть.
Но потерпите, я скоро поверю,
Потерпите, я скоро вернусь.

На холсте нарисую огонь,
Чтоб согрел мою грешную душу,
Багрецом замараю ладонь,
Чтоб все видели, что я нарушил.

Лузь лилась постоянно из уст,
Постоянно я льстил сердобольным,
Шептал сам себе я сорокоуст
И на алтаре вел себя слишком вольно.

Резали слух обращения к Богу,
Ненависть жгла меня изнутри,
Но чаще и чаще встречал на пороге
Я ангела, что томился в пыли.

Он улыбался при каждой встрече,
А я мимо взгляды его пропускал
И вдруг осознал, что не может быть вечным ничто на Земле,
Тут я упал.

Неожиданно стали путаться мысли
О вечности и о вере в судьбу,
О том, что листаю я жизнь слишком быстро
И что будет потом, после того как умру.

Но мольбы о пощаде здесь неуместны,
Пора, может быть, успокоить свой нрав?
И перетерпеть, выразив в песне всё то, в чем ты был когда-то неправ.

И засмеялся я с бедолагой
Крылатым моим, что томился в углу,
А этот смех был мне только во благо,
Ведь Бог его знает, когда я умру.

Медленно сохнет пот на ладони,
Тело окутал легкий озноб,
Снова я вою, корчась от боли
И окружает меня пьяный сброд.

Пальцы сжимают курок пистолета,
Хочется плакать, хочется ныть,
Стоит ли ждать, когда кончится это
И смогу ли я это забыть?

Может устал я от гонки за славой,
Мне хочется выдохнуть и просто запеть,
Но бесы вновь предлагают отраву
И смог в кабаках заставляет балдеть.

Нервно курю, вдыхаю яд с дымом
И превращаю мысли в стихи,
Откуда-то вдруг появляются силы,
Иль просто хмель ударил в виски.

Стрелки часов здесь как будто бы встали,
Сперт сильно воздух и трудно дышать.
Какое искусство? Какие морали?
Какие стихи здесь можно читать?

Тайна за тайной становится явью,
Тянет за ворот меня чей-то гнев,
Наверно, пора исповедаться втайне,
Но молитва моя похожа на блеф.

Счастье запрятано в рукаве
И расправлены крылья,
Ведь я очень часто летаю во сне,
Просыпаясь в ночи от бессилия.
А после этого на устах
Сосредоточено имя
Той, кто убаюкал мой страх
И спас от лжи и гордыни.