Роман Горовой - Мой взгляд

Враг ждёт тебя, штыки примкнуты.
Вот выстрел, выстрел, ближний бой,
Секунды выросли в минуты,
В пылу атаки штыковой.
От напряженья, вены вздуты,
Сверкает меч над головой.
Да нет, саперные лопаты,
Что у солдата под рукой.

Не знал войны, не знал ты русских,
Коль в ближнем не бывал бою,
Когда ломают кости с хрустом,
Вложив всю ненависть свою.
Штыками, каской, автоматом,
Подобно древнему дубью,
Когда вцепившись мёртвым хватом,
Руками голыми порвут.

Окончен бой, сидит усталый,
До боли выжатый солдат,
Держа в руке чего осталось,
Разбитый в щепки автомат,
Лишь день войны, какая малость,
Средь строя будней мрачных дат.
Живи за тех, кто не поднялись
И за тобой теперь стоят.

Заштриховано, солнце детей,
На рисунках в пожарах горят,
Став, игрой чьих-то диких страстей,
Города жгут, огнём, халифат.

Кто ребёнку, вернёт его мать?
Кто вернёт ему, с фронта отца?
Кто, хоть, кто-нибудь может сказать…
Или нет, нет у денег лица.

По чьей прихоти, жизни людей,
Не желавшие ужас войны,
Погрузили в горнило идей,
Человека купивших, взаймы.

Третий мир? Третий сорт? Люди брак?
Кто решил, что он выше других,
Оценив, жизнь людей, как пустяк,
Создавая, из собственных миф.

Звони звонарь душой своей,
Не надобно Руси царей,
Пусть будет для неё порог,
Закон и Бог, закон и Бог.

Всё знает Русь прошедших дней,
Республик много было в ней.
От новгородской до советских,
Упадок был от игр светских.

Пока был сильный царь, награда,
В стране довольство и отрада,
Порой лишь сменой поколений,
Россию ставя на колени,

Тем учиняя смут разброд
И каждый раз спасал народ.
Вдруг восставал в своём единстве,
Всё вспоминая о бесчинствах,

Взывал к ответу свет и власти,
Когда они, забыв, что части,
Что вышли из среды одной,
Себя отгородив стеной.

Почтя себя законов выше,
Плюя презрительностью с крыши,
Робяты ведь народ не лапоть,
Не надо так безумно хапать,

Не надо врать, юлить, крутиться,
А надо за дела садиться.
Ведь вы закон, верните ВЕРУ
И все последуют примеру.

Издревле, деревней Русь сильна.
От землицы, брала жизни соки
И казна, с земли была полна,
И народной силы, в ней истоки.

Разухабисты села теперь пути,
Зарастают к деревням дороги,
По весне, и вовсе не пройти,
Неужели, сердце мужика не дрогнет.

Пропадёт ведь, без деревни Русь,
Корни без земли, как жизнь без рода,
Щемит душу бесконечно грусть
И тоска по матушке природе,

Что не говори, а красота,
Не приходит в стены городские,
Раздражает взгляд, их пустота,
Тянется душа в места глухие.

Убежать, уйти от суеты,
Отыскать к корням своим дорогу,
Ведь звереем мы от маеты,
Не пробить в бетоне, тропы к Богу.

Что душой кривить, нас всех к селу,
Тянут возвратиться детства ноги,
Быт деревни был нам по нутру,
Почему же сёл пустых так много.

Испокон, на Руси, так велось,
Что корова, кормилица рода,
Всё возьми, но корову не трожь,
Ведь священна была для народа.

Позабылось, быльём поросло,
Вымирает деревня, мы тоже,
Там, где было когда-то село,
Часто встретишь, лишь двор осторожный.

Разговелся, как будто, народ,
А ведь было, что благоговели.
Превратили, в говядину, в скот
Перед кем, раньше мысли теплели.

Тихо к плахе коровы идут,
Свои туши неся к мясобойне,
Их поля елисейские ждут,
Потому они так и спокойны.

Ведь безропотна, хочешь, убей,
Посмотри ей в глаза, не бравада,
Ты поймёшь, кто лютее зверей,
Не простишь ты себе её взгляда.

Их много, кто хотели Русь сломать,
Не покривлю душою, миллионы,
Но с криком разудалым: «вашу ж мать»,
Вставали перед ними бастионы.

Ломались копья, пики о топор,
Смерть находили полчища злодеев,
Дать всякому способны мы отпор,
Но терпим власть воров и лиходеев.

Взывая к совести, твердим про стыд,
Но не пробить самодовольный вид
Ни горестям, ни жалобам клиента,
Им не важны проблемы пациента.

Не рвутся к власти лучшие из нас,
Мы знаем, что такое вкус свободы,
А потому нам чужда власть,
Она мечта духовных нищебродов.

Когда же ложь, обида и позор
Нас прижимают к стенке,
Привычно ищем под рукой топор,
Он у дверей, в простенке.

Каждый дом, превращая в крепость,
Дрались насмерть среди руин,
Был приказ тот тогда нелепость,
Среди выжженных солнцем равнин.

Отступая по сантиметру,
Мы держались, сколько могли,
Вгрызаясь зубами в недра,
Полоски горящей земли.

Мрачны свинцовые волны,
Нам некуда дальше идти
И нас отсюда не выбить,
Тарану тотальной войны.

Ногами вросли в эту землю
И каждый за тысячу стал,
Огонь превратил нашу волю,
В упругий звенящий металл.

Мы выжили, мы устояли,
Врага повернули назад,
Здесь люди ковались из стали,
В честь их, город был Сталинград.

Как в землю брошенное семя,
Пускает корни человек,
Ветвями, тянется он в небо…
Или ползёт недолгий век,

Но почему имея к жизни
Всем одинаковый задел
В своих стремлениях капризен
На грядках удобрённых «чел»?