Александр Брыксенков - Стили эпох. От высокого до банального

Судьи угрюмо на парня глядят.
Смерть обещает их пристальный взгляд.
Но в каталажку ворвался народ,
Вырвал пажа и на площадь несёт.
Там как героя встречают его.
Плебс веселится в восторге ревёт.
Женщины пляшут. Все пьют алкоголь.
Рады, что сгинул проклятый король.

Пляшет на площади пьяный народ.
В пабах и барах гулянка идёт.
Веселы жёны, задорны мужья
Каждый, кто может палит, из ружья.

«Дружно сдвинем кружки с виски
И закусим колбасой.
Многим нравятся сосиски.
Или тесто с требухой.
После все на эспланаду.
Там сегодня циркачи
Нам покажут клоунаду.
И на мессу поспешим».

А после мессы радость опять:
Будут на площади ведьму сжигать.
Вешать пиратов, карманников сечь
И демонстрировать огненный меч.

В наше время жить хреново.
Ведьм на площади на жгут,
И в сосиски, право слово,
Мясо вовсе не кладут
.
Вместо выдержанного виски
Хлещем водку. Просто шок.
Пьём не пиво, а в водичке
Разведённый порошок.

Так сравнишь века, эпохи
И опешишь, блин, слегка:
«Вроде бы совсем неплохо
Жили в средние века». (Правда, чума случалась часто.)

Выпит «Боярышник», склеены ласты.
Всё запретили. Думают: «Баста
Больше не будут отраву хлебать!»

Глупые власти. Снизили б цену.
Или зарплату подняли б примерно.
Вот и не стали б лосьон покупать.

Вспомните люди как раньше мы жили.
При коммунистах отраву не пили (ну разве, что тройной одеколон).
Пили «Московскую», пиво любили.
Были здоровы, веселы были.

1.
Запах олеандров над верандой плыл.
Мальчик на веранде девочку любил.
И не в смысле – трахал: молод еще был:
В нежных поцелуях чувством исходил.

А девчонка вся дрожала, думала, когда ж
Паренёк приступит к делу и войдёт в кураж.
И не в смысле чтобы лапать, панталоны рвать,
А хотя бы перси гладить и задок ласкать.

Паренёк решился, положил на грудь
Пальчики дрожащие. Но не в этом суть.
Жаркое мужчинство властно поднялось.
Стала вдруг желанною девочкина плоть.

На закате турки в город ворвались.
Копоть от пожаров потянулась в высь.
В городе случилось бед невпроворот.
Поимел девчонку чуть ни целый взвод.

А мальчонка от несчастья весь окаменел.
К ночи турки на веранде отошли от дел.
Там, где турки крепко спали, кровь залила пол.
Мальчик багинетом острым взвод переколол.

Крови дух тяжёлый над верандой плыл.
Мальчик в ополчение тайно поступил.
Дали ему шпагу и большой пистоль.
В яростных сражениях утихала боль.

Раньше свисы жили очень бедно:
Много ли с коровушек возьмёшь?
Приходилось Бернам и Люцернам
Отправлять на службу молодёжь.

Уважали юношей отважных
Гранд сеньоры, папы, короли.
На постах ответственных и важных
Свисы службу доблестно несли.

Дантон приказал: «Уничтожить швейцарцев!»*
И ахнули пушки, картечью разя…
Ряды санкюлотов, орда оборванцев
Рванулись к дворцу из мушкетов паля.

Трупов гора. Сдаться пора.
Но в здание гвардейцы ушли со двора.

Швейцарцев все меньше. Иссякли патроны.
Последние пали. Что штык против пуль?
Прихлынула чернь к королевскому трону,
Но нет короля. По утрянке удул.

Пляшет народ. Крик и задор.
Трупы швейцарцев бросают в костёр.

В кантоне Люцерн вместе с гордостью траур.
Но подвиг гвардейцев отнюдь не забыт.
Там в темной скале со смертельною раной
Несломленный лев одиноко лежит.

Стынет гранит. Надпись гласит:
«Верность, отвага у свисов в крови».

3.