Тамара Сальникова - Сборник

Кариес дорожный не лечу
И не жду с брезента урожая.
Крохотным хрусталиком лечу,
Небеса и землю отражая.

Я вбиваю ноги-гвозди
В деревянную планету,
Рву тугих созвездий грозди
И вино давлю из света.

Не досталось мне водицы
В чистом дедовском колодце:
Разжиревшие мокрицы
Прошлым чавкают в болотце.

Тут – стишки соплёй марают,
Там – с ухмылочкой вампирской
Все быстрее умирают,
Задыхаясь под копиркой.

В центре жадной круговерти,
Где сердца зашлись в чечетке,
Я плыву рекою смерти,
Режу стрежень носом лодки.

В ней полно мышиных дырок,
У весла отбита лопасть.
Я – магнитный полюс мира,
Улетающего – в пропасть.

Рыба плывет во мне полмиллиарда зим:
Каждый ее фрагмент, каждый ее энзим
В клетках моих живет, помня палеозой.
Капля предвечных вод схожа с моей слезой.

Чем я в потоке дней глубже в себя вникал,
Тем на руке видней линия плавника.
Сердце заденет вдруг острая чешуя:
Так завершает круг лодка Иешуа.

Сетью сплетенный нерв рыбе бросай в прибой:
То, что поднимешь вверх, и назовут – тобой.

Давно отдавлено нутро
Тисками тесноты.
Стоишь ты, сплющенный в метро
Такими же, как ты.

Из легких воздух выжат весь
До нормы ИТК.
Людская распирает взвесь
Вагонные бока.

Чужие ауры в тебе
Впечатывают след.
Летишь куда-то по трубе,
Не видя белый свет.

И вот – конечная. Трубят:
«Освобождай вагон!»
А что осталось от тебя?
Похмелье похорон.

Безумье ума,
Безволие воли,
Слепящая тьма —
Знакомо до боли.

Трусливая удаль,
Бессильный напор,
Спаситель-Иуда —
Все есть до сих пор.

В кипящем снегу
Искривляя дорогу,
Стоим на бегу
К сатанинскому богу.

Она из плоской глубины
Глядит в мои глаза.
Мне солнца свет – ей свет луны.
Мой смех – ее слеза.

Моя улыбка стоит ей
Отчаянья гримас.
Я стану в сотню раз сильней.
Она – слабей в сто раз.

В ответ на правду будет лгать.
Кричит – а я молчу.
Мне от нее не убежать…
Да я и не хочу.

«Могло быть и хуже» —
Тоскливая радость
Для тех, кто простужен,
Для тех, кому в тягость

Шторма и метели,
Дороги к вершине:
Мечтали, хотели,
Но не совершили.

И силы не гробят,
А душу застудят.
И хуже могло быть,
Да лучше не будет.

Все истина, где б ни жила:
Хоть в хижине, хоть во дворце.
Вокруг лишь одни зеркала,
Их чем-то завесят в конце.

И каждый по-своему прав:
Идущий наверх и ко дну.
Но только из множества правд
Тебе надо выбрать одну.

Не любишь марши? Слушай блюз.
Но только хватит ныть:
Чем больше минусов, тем плюс
Сподручней смастерить.

Судьба не ведает клише,
Сплетая свой сюжет.
Сегодня – вечер на душе,
А завтра – вновь рассвет.

Пусть кто-то что-то недодал:
Счастлив не тот, кто сыт.
Чем дольше я поголодал,
Тем лучше аппетит.

Нам от ударов не уйти.
Пускай, упав на дно,
Я потеряю все пути.
Пускай! Но все равно

В последний путь, закрыв глаза,
Меня не провожай.
Сегодня – ливень и гроза,
А завтра – урожай.

Разбитых не люблю корыт
И верю лишь в любовь.
Сегодня в землю я зарыт,
А завтра – вырос вновь.

Мостом и плотиной не взнуздана сроду,
Подстилкой ни разу не бывшая броду,
Неведомой людям подземной дорогой
Гуляет, как кошка, вода-недотрога.

Но если ковром расцветает живое,
Бросаясь под ноги зеленой травою,
А где-то – самум над барханом пустынным —
Все это лишь отзвук течений глубинных.

Пускай неподвижны бесстрастные своды —
Бурлят и клокочут подземные воды.
Все в мире непросто. В любом человеке
Незримо текут потаенные реки.

Они, как Барби или Кены,
Правдоподобны и похожи;
Идут по жизни манекены,
Улыбкой лица искорежив.

Их идеальные фигуры
Стыда не ведают и краски.
На них гламурненькие дуры
Завистливо таращат глазки.

Они в толпе неотличимы,
И, к сожалению, все чаще
Мы, к ним спеша, проходим мимо
Людей живых и настоящих.

Сгорит – из пепла не зови:
Не зря отмерен срок свечам.
Не расплескать бы нам любви
По каплям и по мелочам.

И, может, Бог иль кто там есть
Не скажет: «Что ж, живи опять».
Но все ж, пока еще мы здесь,
Нам век бы свой не расплескать.

Неплохо было б на песке валяться
И созерцать – без спешки, без истерик —
Как волны пенный флаг капитуляции,
Вновь отступая, выбросят на берег.

Да только я и сам – волна всего лишь:
Ударившись о землю, я рассыплюсь
На брызги слез, что ты себе позволишь,
На пену слов и голоса осиплость.

Судьбу народов и людей
Вершит не Бог и не злодей.

Она висит на волоске.
Она – рисунок на песке.

Легла песчинка чуть не так —
Врагом стал друг, и другом враг.

Упала капелька дождя —
И нет всесильного вождя.

Взмахнула бабочка крылом —
И все не так… И грянул гром…

В болото – взгляд с презрением,
Любуемся – рекой.
Ведь жизнь – всегда движение,
А вовсе не покой.

Корабль не делай пристанью,
Держи открытой дверь.
Верь тем, кто ищет истину.
Тем, кто нашел – не верь.

Несчастный ли горе мыкает,
Творит ли счастливый гений,
А время идет владыкою
Под вечным дождем мгновений.

И только ухватишь за плащ его,
Как тут же меж пальцами брызнет
Стремительный миг настоящего,
Летящий со скоростью жизни.

Высоко возносилась гора,
Рядом с ней простиралась долина,
И сказала гора ей: «Сестра!
Что же ты прозябаешь доныне?

Будь как я: гордо к небу тянись,
Чтоб на тучи глядеть сверху вниз!
О горах пишут песни поэты,
А долины никем не воспеты».