Наталья Патрацкая - Шансонная лирика. Стихотворения

Тройное чувство спорно для мужчин,
Влюбившись в женщину однажды,
Не зная в доме прочих величин,
Идет он к ней, весь полон жажды.

Встречает женщина другая,
Она моложе и милей,
Мужчина, всех чертей ругая,
Готов сказать: чайку налей!

Но тут выскакивает третья,
Мужик заигрывает с ней,
Ну не хотите, и не верьте,
И к третьей тянет все сильней.

Как обойти беду такую?
Все двери во время закрыть,
Когда вдруг тетерев токует,
Чтоб усмирить мужскую прыть.

Тройное чувство спорно для мужчин,
Влюбившись в женщину однажды,
Не зная в доме прочих величин,
Идет он к ней, с любовной жаждой.

Мы завоевываем мир,
Без орудийных залпов,
Мы просто огненный сапфир,
Великий свет на запад.
Мы дышим воздухом весны,
И исцеляем души,
Приманкой светимся блесны,
И ловим рыб на суше.

Мы многоликой красотой,
Спускаемся с туманом,
Мы расстаемся с высотой,
Мы жизни – талисманы.
Без нас нельзя, мы – эликсир,
Мы пламя нашей жизни,
Без нас не выживет кумир,
Без нас не едут шины.

Мы – человечество земли,
Мы – вечные изгои,
Мы – ласки теплые семьи,
Интриги и погони.
Мы все, что нам дает земля,
Мы все, чем светит космос,
Мы просто звуки: ля, ля, ля.
Мы даже листьев косы.

Мы – океаны и моря,
Мы – горы, степи, солнце,
Пока мы живы: ты и я,
Пока дуэт и соло.

Заволокла печаль мои глаза,
Ушли за поворот потоки мыслей,
Леса стояли, словно бы леса,
Но были чистотой снегов умыты.

Кристальность чувств, свобода и покой,
Не просто повседневные заботы,
Когда вдвоем, то значит не изгой,
Из веток в вышине сияли соты.

Какое чувство просто волшебства,
Заполонило мысли, словно медом,
В нем таяли проблемы естества,
И не звучали серебристой медью.

И пелена печали, как туман,
Она пройдет среди небесной тверди,
Да, просто, ты сегодня был гурман,
И проявил в любви свою же верность.

Печаль – любовь, спокойствие и все,
И двое это нежно понимали,
Печаль тумана просто повесит,
Они сегодня страсть вою поймали.

Прислоню я голову…
К своему плечу,
Не заплачу голосом,
В облаках лечу.
не остановится,
Без твоей любви,
Будет счастье новое,
Облачко, лови!

Брошу тебе пригоршню,
Стареньких грехов,
Было много горького,
В счастье облаков.
Снегом запорошено,
Грусть, тоска моя,
Я тобою брошена,
Сиротинка я.

Нет ведь моей мамочки,
И отца уж нет,
Нет и мужа милого,
Весь остыл уж след.
Горе, горе горькое,
На моем плече,
Голова – то гордая,
Улыбнусь… свече.

Царь устал корить весь двор,
Встал, оперся на забор.
Трех сынов своих зовет,
Наставление дает:
– Эй, сыны, берите стрелы,
И стреляйте! Есть прицелы!
Каждый так найдет жену!
Быть сказал я посему!

Братья нехотя берут
По стреле, и прочь идут.
Первый тянет тетиву,
И проснулся наяву.
Полетела прочь стрела,
До невесты довела.
А она толста, красива
И улыбчива, и льстива.

Вот доволен старший брат,
Есть купеческий уклад.
Средний брат стрелу наводит.
Натянул. Стрела уходит
Прямо к княжеской пастели.
Фу ты ну ты, как успели.
Средний рад. Невеста тоща.
Строгая. Сухие мощи.

Но по нраву братцу та,
То ль невеста, то ль жена.
Третий взял свою стрелу,
Прислонился он к углу,
И лениво стрельнул в воздух.
А стрела упала к возу.
У телеги на беду
Была лужа. Ту. Ту. Ту.

А невеста впрямь лягушка.
Эх, стрелял бы у опушки,
Может, в лисоньку б попал.
Лиса больше, чем карман.
Парень взял жену в ладошку,
Положил в карман, как блошку.
– Господь, смилуйся, – сказал,
И жену всем показал.

Братья в смех. Царевны тоже.
Улыбнулись и вельможи.
Да, напутал младший брат,
Но как люд честной весь рад!
Смех идет, бредет по царству.
Люд довольный в государстве.
Царь сказал, сев на топчане:
– Я доволен, но венчание

Будет позже. Должен я,
Угадать: годна ль жена?
Дам я каждой три задачи,
Как решат, им терем – дачу.
Братья всех невест приводят.
И они к царю подходят.
Одна очень уж толста.
А вторая – то худа.

Третью вовсе не видать.
Да и где лягушку взять?
– Эй, невесты, хлеб испечь!
Да на хлеб ладошкой лечь,
Чтобы хлеб стал, каким был!
– сказал царь, и вмиг убыл.
Разошлись все со двора.
Ребятишкам спать пора.

Утро встало из-за туч.
Взгляд царя с утра колюч.
Принесла пирог толстушка.
Пирог мягкий, как подушка.
Царь пирог слегка нажал.
Пирог смялся, как кинжал.
Засмеялся добрый царь,
У второй хлеб ручкой – цап.

Царь измазался в начинке,
Рассмеялся без причины:
– Это хлеб? Однако вкусно.
Ладно, пусть, не все капуста.
Третья девица подходит.
Царь с невесты глаз не сводит:
– Это ты душа лягушка?
У тебя в руках ведь плюшка?

А девица не смеется,
Лишь луною улыбнется,
И подносит каравай.
Царь кричит:
– Давай, давай!
Смял он хлеб, что было сил.
Хлеб вдруг стал таким, как был.
Царь доволен:
– Хорошо!
Победила, что еще…

Царь опять дает задачу:
– Шаль связать, как шелк, что б значит.
Жду всех завтра ко двору!
Всех втроем, а не одну.
Утро вскоре наступает.
Царь с крыльца в народ шагает.
Люд дивится. Рад старик.
Царь стал молод, хоть на миг.

Три девицы вновь идут,
И в руках платки несут.
У одной – платок, как скатерть.
У второй – из петель каша.
Третья вовсе без всего.
Царь сказал:
– А ты, того,
Что лягушка без платка?
Очень ноша уж легка.

А девица вдруг взмахнула,
Словно крыльями порхнула,
Подает царю платок,
Кружевной такой листок.
Он легко в кольцо прошел,
Очень тонкий, словно шелк.
Счастлив царь:
– Ох, красота!
А лягушка еще та!

Третью царь дает задачу:
– Всем жениться! Не заплачу.
Сжечь одежду у лягушки,
Чтобы видели старушки.
Быть лягушке при дворе,
Стать женою при дворце!
И сожгли зеленый сверток,
Словно, был он из оберток.

И исчезла вдруг девица.
А народ стоит, дивится.
Младший брат пошел искать,
Да пропал. Не тещин зять.
Долго он плутал в лесах,
И в болотах, на холмах.
И однажды появился…
Он нашел жену. Женился.