Наталья Исаенко - Что общего у скрипки и меча…

Здравствуй… Распахнуты снова крылья
Над опустевшим гнездом.
Здравствуй…
И голову склонит ива
Вновь над заросшим прудом.
Здравствуй… И двери большого дома,
Словно очнувшись вдруг,
Дрогнут навстречу шагам знакомым
И откровенью рук.
Я не спрошу: «Почему так долго?»
Лишь улыбнусь, как всегда.
Каплею в море, мгновеньем только
В памяти канут года.
Здравствуй… Ну вот, мы с тобой и вместе.
Я и не прячу слёз —
Просто сегодня роса на рассвете
Старый покрыла холст.
Здравствуй…

Ты знаешь? – ведь я колдунья,
Я родом из тьмы лесной.
Тропинку найду любую
Тому, кто пойдёт за мной.
Когда зацветёт Купала
И белый падёт туман —
Почует твой конь усталый
Пьянящий в ночи дурман.
Придёшь под моё окошко,
Как травы шептали, в срок.
И тихо сестрица-кошка
Свернётся клубком у ног.
Уж я обогреть сумею,
Уж я разведу печаль,
И добрые сны навею,
И беды сниму с плеча.
Не трону волшебной пряжи,
Зажгу лишь одну свечу…
«Прощай», – на рассвете скажешь.
«Прости мне», – я промолчу.
Луной тебе путь отмечу,
Осокой наворожу,
Синицей весёлой встречу,
До озера провожу.

Хранить тебя песней стану,
Беречь повелю судьбе,
Коснуться не дам обману,
А боль заберу себе.
…Полюбишь потом другую,
Забудешь мой тёмный лес…
Я знаю – ведь я колдунья,
Последняя на земле.

Кто ты?
– Я ветер с цветов полевых.
Сон, что прилёг отдохнуть.
Сказка росы на ладонях твоих…
Сказку уже не вернуть.
– Где ты?
– Я там, где танцует зима
В памяти вод и огня.
Где обрывается в пропасть струна,
Не дозвенев до меня.
– Чей ты?
– Я рыцарь дорог и любви.
Друг, господин и слуга
Раненых птиц и встающей травы
На запредельных лугах.
– Ты не вернёшься?…
– Возможно, не я.
Или к тебе, но не здесь —
Сном на ветру… или сказкой огня…
Зимней струной…
или птицей в траве…
Именем по воде.

Разреши мне побыть твоей осенью,
Золотою листвой на плечах.
А не то иней выпадет проседью,
И дожди затаятся в очах.
Чтобы сердце не высушить стужею —
Разреши мне себя позабыть.
Ты ещё и не знаешь, как нужно мне
Хоть немного твоею побыть…
Разреши – мокрым следом по берегу,
Лёгким ветром по краю судьбы,
Безымянной, но вечною верою,
Невесомым, но светом звезды.
Я не стану твоими оковами,
Не спугну даже тенью покой.
Разреши – только сном в изголовье мне,
Лишь знаменье творящей рукой…
…Разреши мне побыть твоей осенью,
Золотою листвой на плечах,
Лебединым серебряным озером
И росинкою лунной в очах…

Мне бы только тебя обнять,
Прикоснуться хотя бы взглядом…
Помнишь, как мы могли молчать,
Долго-долго ступая рядом?
Было солнце, и странный свет
Над рекой, над песком, над нами,
И имён полустёртых след
За спиною – как заклинанье.
Май в кольце снежно-белых рук
Рассыпающийся дождями,
Замирающий сердца стук
В запредельности ожиданья.
Мне бы только сказать тебе,
Что молчанье моё – навечно,
Приговором судьбе, себе
И не будущей нашей встрече.
…А свеча у тебя в окне —
нереальная, словно память:
Странный свет, будто горький снег
Над рекой, над весной, над нами…

Бродя, как в темном густолесье,
По тропам памяти моей,
Я собираю сны и песни —
Крапиву, мяту и шалфей.
Пока роса в траве играет,
И силой налита луна,
Слова и взгляды собираю —
Кипрей, душицу и дурман.
Касанье рук, биенье сердца —
Как папоротника цветы,
Ищу, чтоб хоть на миг согреться —
Ведь их дарил когда-то ты…
И положу под изголовье,
Заговорив на сотню лет,
Моей несбывшейся любовью
И летом пахнущий букет.

Осень не попросит ничего
В долг у поседевшего тумана,
Закружит в объятиях его
На багровом бархате поляны.
Сизым прядям – золото листвы,
Поцелуй – холодному дыханью…
А глаза небесные чисты,
Словно в первый вечер мирозданья.
Ей уйти. Туману – ждать зимы.
Ждать невесту в белоснежной шали,
Ту, чьи губы так же холодны.

И, как будто в колокольный звон,
Уходя в серебряные дали,
Осень не оставит ничего.

Я бродила в залах ледяных,
В галереях сумрачного света,
И в хрустальном зеркале стены
Отражались древние портреты.
Голубой метелью в волосах
Седина – венец над скорбным ликом.
Звон струны… и льда… и голоса —
Тише вздоха и слышнее крика.
Королевский перстень, и рука
С чашей драгоценного напитка…
Что же так пронзительна тоска
В уголках насмешливой улыбки?
Будто сна зловещего печать
Прячет изумрудный холод взгляда,
Будто ждёшь, не отерев меча,
За тебя обещанной награды.
Будто скован вечною зимой,
В Зазеркалье заманившей душу.
«Где ты?..» – Ветер бешеный стеной
Не даёт границ твоих нарушить.
Замерзает зов… а мне в ответ
Только эхо, инеем одето,
Чуть колышет снежно-синий свет:
– Где ты, брат мой?..
«Где ты?.. Где ты?.. Где ты?..»

Вороны, вороны… Ельник и снег.
Падают звёзды с опущенных век.
Белою птицею в руки садится мне
Та, что простится навек.
Холодно, холодно… Скрипка и свет.
Не умолкай, голубой менуэт!
Взглядом ли, именем, но обмани меня,
Дай не услышать ответ.
Чудится, чудится… где-то во сне —
Звёздная скрипка, и падает снег…
Кружится сказкою, тихой и ласковой,
Где ты вернёшься ко мне.

То ли сон, то ли явь, то ли бред —
Безымянный портрет без лица.
Словно смытый дождём силуэт
И мерцающий отблеск венца…
Ни следа, ни тропы впереди,
Гуще сумерки серым плащом.
От какой ты беды уходил?
И за кем в эту память пришёл?
Мне бы только свечу поднести,
Мне бы только увидеть глаза —
Будто что-то возможно спасти
Там, где даже поверить нельзя…
За спиной ни тропы, ни следов,
Только ветер качнёт силуэт…
И уже не услышится вздох
Сквозь стремительно тающий свет.
То ли сон, то ли явь, то ли бред —
В серых сумерках, словно в плаще,
Безымянный неясный портрет —
Да зеркальные блики свечей…