Олег Выборнов - Березы в Бутове (сборник)

Рябых стволов
Белеющая
Череда
Стоит
Родной стране
Немым
Укором:
Здесь разгружались
Под ночным
Покровом
Стальные
«Воронки» —
Их черный
Ужас
Не забыть мне
Никогда.

Беломорканал,
Давно ль
Взалкал
Ты тела
Русского
В пределах
Тюремных?
Уснул дед мой
В объятьях
Твоих стальных,
Как сотни
Тысяч других
Безвинно
Убиенных.
Года прошли,
Остался ты
Бледно-лиловым
Змеиным следом
На пачке
Папиросной.
И теперь,
Продувая
Гильзы
Табачные
Перед затяжкой,
Пристально
Всматриваясь
В детали
Земли
Схематические,
Потягиваешь
Пивко
В тревожных
Мыслях:
Доколе,
Гильзы,
Обращаться вам
Из бумажных
В металлические?
Довольно.

Уж Кёнигсберг
Стонал
И корчился
В агонии,
Но танки
Быстрые,
Не ведая гармонии,
Уничтожали
Град —
Дым коромыслом…
В поезде,
Отнюдь
Не быстром,
Пра
Моя влеклась
От Волги
На Восток.
Сказала
Только раз:
«Да я же ведь,
Сынок,
Больна,
Помилуй, Бог», —
Преставилась.
И не она одна
За щедрость
Катерины
Расплатилась.
А внук ее
Штоф [1] Штоф (Stoff) – сосуд для спиртных напитков (нем.)
За победу
Поднимал:
«До дна!»
Над танками
«Ура!»… катилось.

За победу
Поднимал:
«До дна!»
Над танками
«Ура!»… катилось.

Сегодня
Светлый день,
Трагический
В своей основе.
Россия-мать
Пытается понять:
За что же
Воевали?
Неужто снова
Навяжут
Нам узду
Те, кто украли
Плоды победы
У тебя
И у отцов,
И под литавры
Норовят
В который раз
Нас обратить
В рабов.

Ну почему?
Да потому,
Ну, все ж таки,
Ну почему
Мы знаем
Сказку не одну,
Но мало нам,
Еще одну!?
Да потому, что
Сказочники все мы
В лучшем из миров,
К тому же, наяву.

Как часто,
Возвращаясь
Из иных
Пределов,
Я ощущал:
Такое все
Кругом
Убого – русопятое,
Аж жуть!
Неужто в том
Вина лишь
Наших дедов?
Отнюдь.
Все в нас самих,
В проклятье
Нарочитых
Беспределов
Власти
И части
Остальных.

Девица
Манила:
Разлюли-малина…
Мягко
Ты стелила,
Да жестко
Спать,
Манила.

Из ада
Да в рай,
Нам бы —
В чистилище,
А нас – обратно
В кромешный,
Подло
И тихой сапой:
Бесы – и те
Отдыхают.
А ты ж поспешай,
Неспеша.

Истина
И правда
Ходят
По кругу,
Внимательно
Присматриваются
Друг
К другу,
Одна – другой:
«Ну и как?»
А та в ответ:
«Да уж так».

Смутное время —
Подлость в чести.
Снова нельзя
Жить по совести?
Совесть молчит —
Быть беде,
Колокол звонит
Всегда по тебе.
Выход один:
Ведь ты ж господин
Жизни своей
И совести.

А сколько же
Примеси-взвеси
Чужой
В крови
Твоей русской,
По сути,
Такой же
Родной…

Вот это
Ощущение
Свободы —
Зачем оно
Нам всем
Дано?
А может быть
Не всем,
Кому-то
Не дано,
Кому-то —
Несвободы…

Помнишь,
Как годы летели
Вслед
Ускользающим этим,
Многое ведь
Казалось
Призрачным
Лихолетьем.

Я не могу
Сегодня
Говорить,
День напролет
Мечусь
И не присяду,
Мне хочется
Все время выть,
Ведь запредельный
Ужас
Неприемлем
Взгляду.

Над кучей мусора
Взметнулись
Липа, вяз.
Вдруг липа
Начинает осыпать
Свой цвет
На грязь,
А вязу
До нее и дела нет.
Собрать бы мусор
И расчистить грязь,
Уж мир
В них по уши
Увяз,
Но нету сил,
Да и охоты нет,
Не за горами осень,
Ну а там и снег.
Семь бед —
Один ответ.

Замызгали
Гвардейскую
До черноты,
До тряпки
Цвета грязи
На капоте
Наследники
Дворовой
Гопоты,
Весьма
Авторитетные
В народе.

Давно плывешь
По воле волн,
Не стоит боле.
Хоть на душе
Легко,
Спокойно,
Но доколе?
Доколе плыть
Вниз
По теченью Волги?
На весла сядешь,
Челн опять
Направишь
На стрежень,
Поперек
Реки.

Не верю
Ни на гран
Охотникам и рыбакам,
Прекраснодушным дуракам,
Юродствующим
Приколистам,
Артистам и юристам,
Себе и Вам.

Воля —
Это Бог и я,
Воля —
Это жизнь моя,
Воля
Выше всяких слов,
Воля —
Ко всему готов.

Веришь —
Не веришь:
Подмена
И ложь.
Ветер
Посеешь,
Бурю
Пожнешь.

Разгуливающая
По проводам
Подобна року:
По случаю
(Ну да)
Вас настигает
Тут и там…
Что проку
В том,
Что свет
Горит?
Под лампой
Ведь поэт
Лежит,
Убитый
Током.

Пространство
Жизни
Преломляя,
И сея
Смерть
Вокруг себя,
Порхают
Бабочками
Рая
Двутавры
В чреве
Корабля.

Полутона
Заката
В полутьме,
На фоне
Полумрака —
Грусть-тоска
Во мне,
Вот взять
И выплеснуть тоску
На дно стакана:
Истина —
В вине.