Олег Колесников - Нить Ариадны

Осенний лист как эхо в сентябре
Рождается твоим воспоминанием.
Разорвана рука к руке.
У этой пьесы без названия.
Застывшей поцелуй как лед.
Как бесконечность зрелой вишни.
Иду к тебе, но не придет…
Тот человек, который пишет

Он потерял жену и дом.
Молился в церкви в глубине.
И тут апостола слова
Запали в душу как во сне…
И спрашивать он стал народ
О чем апостол говорит?
И батюшки ему-ну вот-
Молись с утра, как он велит!
Но непонятна ему суть
Тех слов, кто разъяснит?
И дивный старец вдруг пришел,
Рассев слов тех монолит.
Молиться постоянно, друг,
Как здесь апостол нам велит.
Я научу тебя, сперва,
Меня ты покорми!
И обученный мудрецом
Искусству из искусства суть.
Тот странник дальше в лес пошел,
По монастырям держа свой путь.
И о! Великие слова
Иисусовой молитвы вдруг,
Открыли дивные дела,
Что заповедал в жизни Бог.
Прошли столетья и года,
Тот странник в рай давно ушел…
А богословия профессора :
Сказали что он в прелести-козел!
А мы одни лишь знаем путь!
Нас слушать каждый день берись! Все остальные чмо, мой друг!
И с нами только отправляйся ввысь!

Сонм Ангелов носился по вселенной.
И дивные дела воссоздал Бог.
Пылающие звезды, мрак гиены.
Эдем – тот дивный сад, где человек все мог.
Адам был первенец и из земли воссоздан.
А Ева из его ребра.
В саду сидели и давали
Они животным имена!
Но зависть темного Денницы,
Что сатаной недавно стал.
Проникла в сад под видом змея,
К той яблони, что Бог сказал:
«Повсюду ешьте, что хотите,
Но это дерево нельзя.
Плоды с него если вкусите,
То станете Богами вы и знанием
Наполнитесь друзья»
Познанием добра и зла,
Что Боги знали то всегда.
И хитрый демон в змея обратился,
И с кущи дерева на Еву поглядел.
И дал ей плод, которым насладился
И муж ее Адам в удел.
Нарушив заповедь Господню,
Познали, что они голы.
Архангел Михаил с мечом,
Закрыл им вход в Эдем страны!
Болезнь и скорбь, страдание и труд,
Что властвует над миром, по сей час.
Изгнанники с Эдема мы мой друг
И в скорби прибываем, по сей день…

Как мячик отлетает все от стен.
«Мир вам! Мы с миром принимаем!»
Но черный ворон кружит между тем.
Душа изгнанница из рая,
Любви покинувши чертог,
К ногам Распятого бросаю,
И слышу благодати ток.
И в упоенье созерцаньем,
Того что выше всех небес.
От церкви к церкви ходит странник,
В молитвенных трудах исчез.
Любви залог-распятье боли.
Голгофа, Воскресение Христа!
А мы как птицы – все в неволе,
Души греховной пустота…

Под пламенем свечи и нежности узора.
Мы проводили дни твоя моя рука.
И не было на свете больше горя.
Дыханием тепла для обнаженных тел.
И растворяя в чаши бесконечность.
Мы познавали тайны вечности удел.
В простейшем поцелуи нежность

«Я вас любил…»
Но сумрак черной кошкой
Как день и ночь
Заигрывал немножко.
«Я вас любил…»
Журнальная обложка
В которой ноги женщин
Как и вы…
«Я вас любил…»
Но выстрел прямо в сердце
Затмил на миг.
А дальше жизни прыть.
В которой нужно драться, плыть
И говорить «Я вас любил…»
Но с вами мне не быть…
Потом сто раз другой произносить
Слова как вам
В постели, может быть…
«Я вас любил…»
И это не убить…

Как черные ночи.
Ваше страданье,
Я обесточен.
Может быть завтра?
А может быть после..
Страха желанья
Как вечные осы.
Сумраки счастья,
В блаженстве над лунном.
Белое платье,
И чаша с изюмом

Снега как память,
На древние свитки.
Желтая замять,
Шальные улыбки.
Черная леди
Под озером мутным.
И в промежутках
Невидны минуты.