Альберт Александров - Такси поэта

Очистив признанием душу и чувства,
Подав жене завтрак с картошкою лук.
Набив как положено кашей желудок,
В полдень штурмует диван рифмы друг.

Метель улеглась, небо – картинка,
Солнцем залиты асфальт и дома,
Рифма покорно ложится сама,
Погодой играют зима и весна.

Праздник поэту – волнение природы,
Страсти людские где – там благодать,
Переживает поэт всё душою,
Просится Муза в объятья упасть.

Кто не поэт, тому не до страсти,
Работа, получка, проценты, дела,
Поэт же доволен когда захлестнуло,
Противоречием чувства накрыло,
Чаша души до края полна.

Мир поэтэсный – сказка и счастье,
Игра на свободе – простор без границ.
Музыка, песни, сказания, творенья,
На чувствах поэты пишут стихи.

Любовь и разлуку, встречу с прощаньем,
Он пережил за день раз на пять.
И ночь впереди ждёт поэта опять,
В ночи вновь отдаст всю любовь с вожделеньем.

Ревность и боль – слезой умиление,
С звездой разговор и Богом в душе.
Магия, вера, знанье, виденье,
В одном человеке и это ПОЭТ.

Месятся в ступе слова и понятья,
Выходят на свет стихи и заклятья
Кто же вас месит – какая рука?
Лепит поэт, вяжет строка
Буквы и строчки слова творенье,
Лишние страсти, лишнее бремя
Что не освоено, не пережито,
В стихах отражается и на картинах
Бывает и так, что головы кружат,
Мысли рождают строчки от музы
Награда кому то, а кто то страдает,
Ранние звёзды быстро сгорают
Разминка мозгам, игра для иного,
А кто то начитан и пишет серьёзно
Страсти – мордасти, косые – хромые,
Искусно отточены словом иные
Кто вас рассудит, кто Вас поймёт?
Кто написал и кто их прочтёт
Но новое время – уши, глаза,
Читать не умеют и не хотят
Десерт кухни жизни, стихи и творцы,
Кто искушен – тот пишет стихи
Но есть и такие, кто ноги на стол,
Кладёт как свинья своим сапогом.

Кто вдруг прочёл и узнал здесь себя,
Пиши новый стих с чувством, любя.

Хлебушек с маслицем, чай, сахар вприкуску,
Новые строчки, новое чувство.

Весна разбудила, чувства и силы,
Фонтаны и реки, волны, шторма.
Дурь выливаем, что б не было пены,
В стихи и поэмы, развоз и дела.

Капусты нарубим, глупость оплатим,
Чем больше денег, больше и дурь.
Надеюсь на опыт, может удастся,
В эту весну мозгами блеснуть.

И не растратить направо, налево,
Слова и копейки, чувства и смысл.
Обклеил машину, яблоко вымыл,
В рейс, в путь дорогу вышел таксист.

Скульптор без крыльев, послан на Землю,
Живые творения из плоти вершит.
А человек вторит искусству,
В камне и глине скульптуры творит.

Львы и титаны, гаргульи и кони,
Холод разлуки в камне собрав.
Смотрящие в нас, дырочкой глаза,
Рука человека высекла вас.

Бескрылый посланник лепит живое,
На пьедестале изменчива плоть.
Форму и кожу меняет и чувства,
Мысли, кумиров, боль и любовь.

Мгновеньем в лице мир отражая,
Маска подвижностью славит творца.
А человек споря с бессмертным,
Из неживого лепит себя.

Живое в расход, жертву пуская,
Львов на мостах из камня воздвиг.
Скачет на месте всадник из стали,
Мертвая лошадь под ним не хрипит.

Стоят истуканы на колесницах,
На зданиях и крышах вечность познав.
Бессмертный ваяет смертных из жизни,
Цепляется жизнь за мраморный стан.

Слабость порока – жизни мученья,
Сколько слепил из камней человек.
СтАтуй богов, животных, растений,
Жизнь загубив и небо презрев.

Есть архитектор жизни посланник,
Каторжным он трудом обручён.
Скульптуры живые рождает изгнанник,
Теплом от ядра, светом рождён.

Вампиры – скульптуры, жизнь забирая,
Им человек дарит тепло.
Под взглядом из чувств момент оживает,
Лев зарычит, лошадь заржёт.

А человек отдав душу камню,
Ближнему в сердце яду плеснёт.
Вампиры из камня созданы нами,
Демоны горя – тёмных оплот.

Белым скульптурам древней Эллады,
Где совершенно тело и лик.
Головы, руки мы оторвали,
Обрубки в музеях сегодня храним.

Нам не нужнО совершенство былое,
Чёрные львы и жабы в воде.
Золото скроет изяны и горе,
Блестит неживое в золоте цвет.

За золото гибнут живые народы,
На куполах в золоте кровь.
Ангел бескрылый жизни воятель,
Кто тебе может в жизни помочь!?
Вопрос нам даёт жизни творенье,
Любовь и рожденье, лес и трава.
Но рОдится слабое вновь поколенье,
И вымирает, гибнет листва.

Камня на камне вновь не оставит,
Скульптуры из мёртвых под воду уйдут.
Потоп и планктон ангел свояет,
В живые творения вложит свой труд.

Кораблик бумажный, смятый однажды,
Дракон – стиральная доска,
Яйцо скорлупа, рождение,
Ребёнок – душа
Советы подруг,
Длань господа,
Непотопляемость,
Трансформации

Кораблик бумажный свёрнут любовью,
Мятый волнами, выдержал шторм.
Разорван, не сломлен, склеен мечтою
Чистым листом, белым рождён.

Облаком в небе формой дракона,
Крылья сложив, пав с высоты,
Гребень в хребте сглажен, волнистый,
Стал как неровность стиральной доски.

«Доктор пилюлькин, позвольте,
Что же вы слышите, …бред?»
Мятые брюки, манишка,
И не прочитана книжка,
Боже, опять слово «свет»

А кто то о холоде пишет,
Ночь прославляя и лёд,
В толк он никак не возьмёт,
Что от тепла сам родился,
И что лишь теплом лёд поймёт.

Да о драконе – лепёшке,
Шмякнулся с неба балбес.
Сушеный скилет, позвоночник,
В стИральной вставлен доске.
Стирают бельё костью прачки,
Мир очищает дракон.
Грозной летал в небе пташкой,
Но грязью теперь правит он.

А где же бумажный кораблик?
Опять весь в осколки ушёл!!??
Не потопляем проказник,
В яйце спрятан новый дракон.

Первый дракоша стирает,
Кораблик плывёт под водой,
Рождаясь в яйце новой птицей,
К полёту выходит дракон.

Надюха – ребёнок душою,
Шалунья, волчок и юла,
Логика где то гуляет,
Чувствует правду сама.