Валентина Иванова (Спирина) - Только любовь. Стихи

Серым светом – зачем он нужен.

Замерзают босые ноги,

Да и к черту – ведь есть же крылья,

Ввысь рвануть, разогнать тревоги,

Сплюнуть привкус дорожной пыли.

Прикоснуться руками к солнцу,

И обратно – на грешную землю,

Где в агонии сердце бьется,

И душа в забвении дремлет.

Где любовь ручейком весенним,

Осторожно берет начало,

Где согласно законам древним,

Нас с тобой судьба повенчала.

Средь весеннего бездорожья,

Исступленно шепчет сознание,

Прогони свои мысли тревожные.

Остановка. Конец скитаниям.

Я научусь однажды забывать,

Вычеркивать из памяти ненужное,

И просто жить и просто не страдать,

И сердце станет разуму послушное.

Я научусь не помнить о тебе,

И буду видеть сны давно забытые,

И мысли, словно ветер в голове

Свободные и дождиком размытые.

Я научусь не думать о любви,

Послав все разом далеко, надолго,

И выжгу в памяти все то, что говорил,

И все, что сверлит мозг сейчас иголкой.

Я научусь, не сразу не сейчас,

Мне некуда спешить и терпит время,

Забуду все, что связывало нас

Давно пора подняться мне с коленей.

А ты… Желаю искренне, душой,

Живи, родной, живи и наслаждайся.

И чтоб твой долгий, длинный путь земной,

Среди фальшивых чувств не затерялся.

Посыпая путь свой пеплом,

Распадаясь на кристаллы,

Я от слез давно ослепла,

Я тобой болеть устала.

Злобной сукой сверлит память,

Бьет поддых воспоминаньем.

И пытается расплавить,

Всю меня всем в назиданье.

Только теплыми словами,

Тех, которые не скажешь,

Я укроюсь как щитами,

Хрен меня возьмешь и свяжешь.

Намертво сжимая душу,

Онемевшими зубами.

Не позволю вам разрушить,

Всё, что было между нами.

Горький мед обманом липким,

Обволакивает разум.

Частоколом в ряд ошибки,

Совершенные все разом.

Память – всё, что мне осталось,

В океане черной грусти.

В новый мир, как оказалось,

С этой ношей нас не пустят.

И по замкнутому кругу

День за днём проходит время.

Быть любимым или другом,

Согласитесь – это бремя.

Ты коготками скребешься в окошко,

Сон прогоняя, мешаешь уснуть,

Мной не любимая девочка-кошка,

Ты же сама себе выбрала путь.

Ты же всё знала, что больше чем другом,

Мне быть не можешь, напрасно не жди,

Сквозь отчужденную снежную вьюгу,

Шла напролом не свернула с пути.

Тысячу раз посылал – возвращалась,

Я проклинал – ты смеялась в ответ,

И через боль всё-равно улыбалась,

Словно других мужиков больше нет.

Я привыкал, что незримою тенью

Рядом со мной ты всё время была,

Я принимал это с царственной ленью,

Ты каждым вздохом со мною жила.

Я улыбался – ты нежно мурчала,

Спинку прогнувши, лежала у ног,

Я понял – ты лаской меня приручала,

Чтоб без тебя я дышать не смог.

Я понял – теряю контроль над собою,

Ищу тебя взглядом, скучаю и жду,

Наверное, это зовется любовью,

Когда каждый час без тебя, как в бреду.

Однажды, устав от любви «понарошку»

Мяукнула:

– Я же тобою жила…

И гордой походкою девочка-кошка,

Выпрямив спину, просто ушла.

Оставила мне беспокойную память,

Тревожные шорохи, запах духов,

Не дав мне возможности что-то исправить,

А я оказался, увы, не готов.

И в шорохе веток за темным окошком

Мне чудится каждую-каждую ночь,

Что мною любимая девочка-кошка,

Вернется, печаль прогоняя прочь.

Вернется и будет мурлыкать мне снова,

Теплом согревая и нежность даря.

Как часто бываем к любви не готовы,

Живем принимая, не благодаря.

И только теряя ценить начинаем,

Вот только возврата назад уже нет.

И часто мы сами же разрушаем,

И гасим надежды таинственный свет.

Шелк белья и бархат кожи,

Нежность губ и свет луны.

Страсть. Желание до дрожи.

То ли явь, а то ли сны.

Шепот – «Я люблю. Ты слышишь?»

«Я хочу…» – звучит в ответ.

Мы одним дыханьем дышим,

Мы одни… И мира нет.

Бархат кожи… Шелк постели.

Ночь лишь только для двоих.

Взрыв эмоций… Мы взлетели.

Сладкий привкус губ твоих.

Сердце плачет, капельками кровь,

В них макаю я своё перо.

Пишу повесть про ненужную любовь,

Не выходит снова.

Ноль. Зеро.

И уже никто ни в чем не виноват,

Сердце же над разумом не вольно.

Тысячный раз мордой об асфальт.

Уже не больно.

Хочешь, я сердцем с тобой поделюсь своим,

Чтобы почувствовать мог, как оно разрывается,

Но не от боли, а нежности, может, любви,

То замирает, то вновь фейерверком взрывается.

Хочешь я частью души поделюсь своей,

Чтобы ты мог ощутить, как бывает в полете,

Как это – крылья растут на твоей спине,

И небо пронзая, ты мчишь словно на самолете.

Хочешь, я всю, без остатка, себя подарю?

Мне же не жалко, бери, я ждала это вечность.

Чтобы шептать, говорить и кричать – я люблю.

И растянуть этот миг навсегда в бесконечность.

Сегодня душа отказалась служить,

И слушаться сердце не стала.

Сказала – В тебе не хочу больше жить,

Ведь ты меня просто достала.

Пойду, погуляю по разным краям,

Развеюсь от грусти немного.

Взмахнула крылом, улетела. А я…

Забвенья просила у Бога.

Забыть, не любить, не мечтать, не страдать,

Не тешиться глупой надеждой,

Теперь без души не смогу я летать.

Мне рубище станет одеждой.

Простите за грустные эти стихи,

Но так уж легли эти строчки,

И мысли мои далеко нелегки,

Безумной сегодняшней ночью.

Мне не хочется снега – не буду врать,

Мне тепла, хотя бы снаружи.

Я устала от бега, устала себя отдавать,

Ну а ты – моя личная стужа.

В новый год я не жду ни чудес, ни тебя,

Лучше буду одной, но свободной,

Мне зима обещала, что свой одолжит наряд,

И опять обманула с улыбкой холодно-подлой.

Вот и сдохла любовь наконец,

Перестала в агонии биться,

Замолчал унисон двух сердец,

Разлетелись как вольные птицы.

Он отправился к новым мирам,

К новым чувствам и счастью навстречу,

А она умерла где-то там..

Разуверившись в счастье навечно..

Он от новой любви сгорал,

А она остывала и тлела,

Он парил в облаках где то там,

А она ничего не хотела.

Сердце льдом покрывалось её,

От потерь себя не ощущая,

Окунувшись в небытиё,

Возродилась новая, злая.

Нечувствительна к боли других,

Осеняя холодным взглядом,

Твердой поступью, мимо живых.

С мертвым сердцем идет где-то рядом.