Сергей Русских-Север - Мужчина с биографией. Избранное

Среднего роста качок, страстный любитель культуры тела, с лицом гангстера. Бездельник по жизни, как и все мы в те годы, в глазах наших, советских навсегда, родителей и любимой, коррумпированной насквозь страны. Вовка оставил в моей жизни достаточно светлый след. Я всегда считал его человеком, у которого есть серьезные моральные устои. То, что судьба в лице наших советских милиционэров постоянно обходится жестоко с ним, пожалуй, только лишь подтверждает мои представления о нём. Жизнь нас сталкивала десяток раз и, почти всегда, это были какие – нибудь приключения.

Тем летом, когда мы блуждали по вечерней Перми в поисках нежных половых партнёрш на вечер, у нас с ним произошёл забавный случай, почему – то очень врезавшийся в мою память. Мы искали по городу наших знакомых автомобилистов и Юрика, которого почему – то не было дома. Мы были твёрдо уверенны, что у него сегодня свободная «хата» и, что родители его на даче, следовательно, по логике – Юрик где-то на съёме. А мы, почему-то ни при делах. Зная о том, что он в любом случае появится ближе к ночи, мы бродили по городу и безуспешно пытались кого – либо зацепить. Когда время было уже часов 11, Вовка предположил:

– Слушай, давай возьмём Натали, и поедем к Юрику, они к этому времени уже приедут.

– А ты знаешь, её телефон? – спросил я.

– Да у неё нет телефона, надо ехать к ней в общагу и забирать её, пока куда – нибудь не учесала, – сказал Вовка, и, решив, что сегодня бесполезно «блукать» и искать журавля в небе, я поехал с ним.

Она долго упиралась, но благодаря нашей настойчивости, и, по всей видимости, вспоминая о величине члена Поповича, она согласилась и через 20 минут, мы уже стояли, глядя в тёмные окна Жабиной квартиры. Его всё ещё не было. Походив минут 15 вокруг дома, Вовка сказал:

– Представляешь, а вдруг они уже уехали на дачу к Романовскому и их не будет сегодня?!

Натали заныла, что мы испортили ей вечер и, что больше никогда она не подпишется с нами.

– Слушай, давай я тебя подсажу (благо 1 этаж) ты залезешь в форточку, ты же меньше меня, откроешь нам дверь, а Жаба нам простит – сказал вдруг он.

Я засомневался:

– А если «мусора», а мы в чужой хате? Влезли через форточку!?

– Да ладно тебе, в крайнем случае, они же тоже люди, объясним, что хотели уколоться с девчонкой, да и Юрик нас опознает и отмажет. Да и нет никого, посмотри вокруг, какие менты – настаивал Попович.

Картины самых разных совокуплений, с талантливой Натали, которую за короткую стрижку мы прозвали, почему – то Павликом, быстро пронеслись в моей голове, я немного помялся, и все таки решил, что он прав:

– Ладно, давай подсаживай, только быстро!!!

Вовка сложил вместе руки, я встал к нему на ладони, зацепился за раму и просунул уже оба плеча в форточку, при этом зацепившись за какой то маленький гвоздик майкой.

– Давай быстрее – зашептал Вовка – Кто-то едет, я слышу!

– Да подожди ты, я зацепился, – уже изнутри сказал через окно ему я.

Вдруг из-за угла внезапно выехали 3 машины и, как в полицейском боевике, встали, ослепив нас фарами.

– Всё, пипец! – Подумал я. – Менты! —

Да картина была однозначная. Человек, наполовину застрявший в окне, а под окном другой – с лицом наёмного убийцы и подруга, с характерной внешностью куртизанки.

Мне, разумеется, ничего не оставалось, как рвануться всем корпусом назад, что я и сделал, но к несчастью зацепил о какой – то ещё один гвоздик ухо, и выпал из форточки на землю.

Люди, вышедшие из машины, почему – то хохотали. Вглядевшись в них, я узнал Юрика, Саню Романовского, Фокса, Гадюкина и других наших коллег.

– Да – сказал Юрик – Вы вообще оборзели козлы, уже в чужую квартиру ломитесь.-

Вовка заизвинялся:

– Да ладно тебе, Жабик, не обижайся, Павлик так уколоться хотела, что мы не удержались! —

Я вытирал кровь с разорванного уха, помню, что было страшно неудобно, и я мысленно клял себя самыми последними словами. Павлик просто молчала, ей было всё это пофиг. А для остальных это было темой для хохота и злодейских подначек.

Закончилось это всё тем, что Юрик нас простил, ну а после того, как Натали с удовольствием угостила его своим телом, он совсем забыл об этом инциденте.

Да, юность была насыщенной. Жизнь была полна соблазнов, и мы с ними особенно не боролись, только сейчас, спустя 10 лет, я понимаю, что любое из наших приключений могло кончиться очень и очень печально.

Вот ещё одно из воспоминаний уже спустя 2 года после этого.

Мы работали в Алуште уже год с лишним. Вовка, за какие – то проделки был на «химии» и мы, на некоторое время совсем забыли о нём, как вдруг он появился у нас в Крыму. – Ты как оказался то здесь, ты же сидеть должен! – спросил Юрик, он засмеялся и ответил:

– Да я договорился с тёткой с одной из комендатуры, «кольнул» её пару раз, она меня и отпустила, а сама пока наряды мне закрывает! —

Да…. такое могло быть только в нашей коммунистической стране. Что бы человек, будучи осуждённым, уехал отдыхать, да ни куда – нибудь, а на юг, на курорт! Мы поздравили его с находчивостью, и он остался у нас, купался, загорал и отдыхал вместе с нами.

Разумеется, мы, работая после танцев по съёму в паре с Юриком, взяли его третьим компаньоном. Правда он нас предупредил, что при любых обстоятельствах, чтобы ни случилось, мы его не видели, и, что он вообще сидит на «химии» в Перми, его здесь нет, и не было.

В один тихий Крымский вечер мы гуляли по набережной, общались с приезжими кокотками и друг с другом. Достойных «людей» не было, и мы решили дойти до городской танцплощадки, где было много народу, потому что у нас был выходной, и все наши девчонки были там.

Едва подошли, как неожиданно возле ограждения началась драка. Даже не драка, а просто избиение. Шесть или семь человек били одного, причём били очень серьёзно. Когда он упал, прыгали ему на лицо, пинали по почкам и т. д. У меня всё внутри перевернулось, включилось какое-то пермское благородство, и я сказал Юрику:

– Ури, надо помочь, его убьют сейчас!! —

Жабик мне кивнул и мы подбежали к толпе этих сопляков, пару раз кому-то «тырцнули», забыв о том, что нам нельзя никуда впрягаться, потому, что с нами Вован, а он – фактически в побеге.

Короче, пацаны разбежались и издалека начали обзывать нас по – всякому. Мы подняли паренька, и, гордые, пошли обратно к набережной, понимая, что здесь нам оставаться нельзя.

Едва мы сели на лавочке возле моря, Вовка в это время ругал нас и говорил, что мы уроды и забыли о том, что ему нельзя никуда встревать, как нас, конкретно окружила толпа человек 40 с цепями, палками и прочей подростковой атрибутикой. Вперёд вышел паренёк лет 20—22, по всей видимости, главный, и под поддержку своей кодлы, начал нас оскорблять всякими последними словами провоцируя на драку: