Владимир Попрядухин - Шлейф прошлых жизней

Икряное брюхо звёздной ночи
Распорола тень горы неровно.
В водопаде звёздных многоточий
Мир реальный кажется условным.

А в зрачках твоих бушует космос
Миллиардом светлячков летая.
Перекат шумит, в речные косы
Валуны, как фенечки, вплетая.

На вопрос ответ возникнет тихо.
В апогее звёздного веселья
Налетит с фирнов озябший вихрь
И по склону скатится в ущелье.

Не имея больше нужной силы
Спит огонь костра меж валунами.
Время каплей в янтаре застыло,
Опрокинув тишину над нами.

В ней звенит хрустальным пиццикато
Метеор, играя скерцо-шутку,
Оставляя в нас, почти по Канту,
Звёздный мир на краешке рассудка.

Она легко над пропастью идет
Под громкий шум досужих пересудов.
И режет шнур, как нож, подошвы стоп,
И пузырьками страх кипит в сосудах.

Она идёт над пропастью во лжи.
Толпа ликует в ожиданье сплетен.
Зачем ей это нужно, подскажи?
Ведь берег тот во мраке незаметен.

«Ты б не ходила!» ей кричат друзья.
Их крик невнятно слышится с галёрки,
«Ведь у тебя есть дом и есть семья.
Любовь? Да это миф для недалёких!»

Ведь есть работа и комфортный быт,
Есть муж других не хуже, не пьянее.
Так все живут, подруга, без обид.
И ты живи, не будь других умнее.

Ну а она, тем временем идёт,
Рискуя всем, что есть и тем, что было.
И даже ветер сплетен вдруг замрёт,
Признав любовь могущественной силой.

Опасен и нелёгок этот путь,
Ещё темно, неясно все и зыбко.
Ну а она готова всем рискнуть
И даже расплатиться за ошибку.

Ведь для неё так важен каждый шаг,
Глаза в глаза, и сердце вскачь – до дрожи.
И без любви не мир, а полумрак,
И без неё дышать она не сможет.

И побоку глумящийся оскал
Тех, кто любовь считает бесполезной.
Пою осанну, тем, кто рисковал,
И за любовь решился через бездну.

Жизнь просыпалась пылью в песочный брегет.
Нам отмерян лишь миг, да и то, вишь, по блату.
Мы сидим на краю, свесив ноги в рассвет,
Пыль тем самым пуская в зеницу закату.

Миг, в котором все шло иногда кувырком,
Где смеялся от боли, не плакал на тризне.
Вот он, сеется вдаль эфемерным песком,
Где-то там собираясь для будущих жизней.

Наверху в небесах, в часовой мастерской
Мудрый старец почувствовал
в пальцах усталость.
И нечаянно дрогнул ослабшей рукой,
И рассыпал чуток, то что мне причиталось.

А иначе нельзя объяснить: почему
Жизнь так быстро приходит к последнему дому?
Не ропщу. Безусловно, виднее Ему.
Лучше пусть отдохнет, и досыплет другому.

Слова из словаря, а песни из гитары…
Я в эту ночь спою, когда небесный свет
Сойдёт, как благодать в наш городишко старый,
И бусину Господь добавит в чётки лет.

Спасибо всем друзьям, что были в моей жизни,
Спасибо за баланс успехов и невзгод.
Со всей душою я, без капли укоризны,
Спою тебе романс, мой самый Новый год.

Минута тишины на грани календарной.
Лишь зазвенят в ночи созвездья хрусталём.
Давай помянем мы год уходящий старый
И красное вино в фужеры разольём.

Жарптицыным хвостом зарницы фейерверков
Окрасят в хохлому полночный горизонт.
Игриво и легко фигурка баядерки
Со старого трюмо лукаво подмигнёт.

И будет все не так, а может быть – иначе.
Закружит огоньков на ёлке хоровод.
Пусть слякоть за окном, дождём декабрь плачет,
Но бьют часы январь. Заглянем в Новый Год?

Мы тонем, как титаники
В пучине повседневности.
И бытовухой травимся —
Дела, труды, понты.
В гербарий, как ботаники,
Засушим чувства ленностью.
Мол, все равно отправимся
В край вечной темноты.

Любовь – она для мистиков
И для лохов-романтиков.
Мол, сам тому свидетелем
И рано поседел.
Лишь от букетов листики,
От шоколадок фантики,
И за любовь радетели
Остались не у дел.