Наталья Покровская - «От Сокольников до Парка…» (сборник)

Чуть забрезжил рассвет, тают тени ночные,
Свой привет посылают огни фонарей,
И блестят на заре купола золотые
Московских высоких красавиц – церквей.

Дышат утренней свежестью скверы и парки,
Нежно гладит цветы озорной ветерок,
Листья клёна осеннего пламенно жарки,
Полыхают, как будто костра огонёк.

С ними спорит цветастый глазок светофора,
Что стоит одиноко в развилке дорог;
Пропуская машины компактно и споро,
Он старается им не доставить тревог.

Утром всякий мечтает проехать без пробок:
Москвичи – торопливый, спешащий народ,
Выживает лишь тот, кто непрост и неробок,
Кто идёт «на ура» и, конечно, вперёд.

Просыпается город, расправляя суставы
Переулков, проспектов, мостов, площадей,
Вдаль уходят от людных перронов составы
И куда-то зачем-то увозят людей.

Открывает метро свои юркие двери,
Надёжна, крепка машиниста рука.
Я на город смотрю и знаю, и верю,
Что построен он здесь навсегда, на века.

Храм-м-м Христа Спасителя,
Звон-н-н колоколов,
Храм Христа Спасителя
Величав и нов.

Свят он над Чертольем,
Над Москвой-рекой,
Над речным раздольем,
С гордой головой.

Наши с вами деды
Осилили беду
И вырвали победу
В двенадцатом году.

В честь освобождения,
Заступничества Бога,
Победы и спасения
Вознёсся храм высоко.

Судьба у храма сложная —
Строили и рушили
В годы те тревожные
И богов не слушали.

Жалости не зная,
Сбивали купола,
И страна родная
Мачехой была.

Стоит храм ныне прочно,
Посвящён Христу,
Днём и тёмной ночью,
Словно на посту.

Храм-м-м Христа Спасителя,
Звон-н-н колоколов.
Храм Христа Спасителя, —
И не надо слов.

Дома по контурам горят
В лучах проснувшегося солнца,
Туманом утренним объят,
Глядит сквозь тысячи оконцев

Мой город, что велик и свят
И ещё лучше стать стремится,
Жесток и добр, нищ и богат,
Зовётся он Москва – столица.

Огромный город этот – мой,
Его люблю и ненавижу,
К нему я приросла душой
И не тоскую по Парижу.

Да нет, тоскую, – просто лгу,
И в этом надобно признаться.
Я, очевидно, не могу
От своей кухни оторваться.

В моём городе нынче дождь,
В моём городе небо седое,
Проливной утомительный дождь
Бьёт, стучит, не даёт мне покоя.

Я, пожалуй, его обману
И на эту тоскливую пору
Прикреплю к дождевому окну
Золотисто-прозрачную штору.

Заструится поток золотой —
Свет прекрасного летнего утра,
И неважно, что там, за стеной,
В доме тихо, тепло и уютно.

Мы танцевали под дождём,
И капель падающих звуки
Отсчитывали день за днём
До наступления разлуки.

Потоки жидкого стекла
Нам плечи обнимали грубо,
Вода по волосам текла,
И были влажны наши губы.

Тот дождь был нашею судьбой:
Переплетались нежно руки,
Кружились в вальсе мы с тобой,
Сердец соединялись стуки.

На мокрой улице пустой,
Обнявшись, танцевали двое,
И в музыке дождя простой
Мы были счастливы с тобою.

Сумерки и брызги света.
Как же ярко ты одета,
Гулевая и шальная
Знаменитая Тверская!

Мчатся бешено машины,
Гневно вздрагивают шины,
А потом скрипят с укором
Перед красным светофором.

С пьедестала Пушкин грустно
Смотрит, как выходят густо
Из подземных переходов
Толпы разного народа.

Там, где липы пахли сладко,
Появились ёлки в кадках.
Магазины, магазины,
Пошло-пёстрые витрины.

Под ногами пыль и грязь,
И сидит суровый князь
Среди россыпи огней,
И реклам, и фонарей.

Бродят группы молодёжи
Напряжённо и тревожно,
Разойдутся и сойдутся,
Что-то пьют, жуют, смеются.

Всё возможно здесь купить,
Лишь бы было чем платить.
Сердце бьётся так тревожно
Потому, что всё возможно.

За окном, легонько наклонясь,
Манекен, прелестное виденье…
Руки вскинула в большом смущенье,
От нескромных взглядов заслонясь.

С плеч струятся бархат и шелка,
Лайковые тонкие перчатки
Шарфа легкого изысканные складки
Утомлённо трогают слегка.

К магазину скромно подошла
Женщина седая, пожилая,
Но заметна красота былая
В зеркале витринного стекла.

И она, прекрасное любя,
Одевалась модно и со вкусом,
Шляпка на её головке русой
Обращала взоры на себя.

К старости осталась не у дел,
Деньги, что на чёрный день копила,
Унесла неведомая сила,
Кошелёк в кармане опустел.

«Вот бы заглянуть в торговый зал,
Перед зеркалом в кабине узкой
Ну хотя б примерить эту блузку!..
Нет, прогонят! Ах, какой скандал!»

Что же это? Господи, прости,
До чего ж мы дожили, родные?!
В городе своем совсем чужие,
В магазин стесняемся зайти.

Такси! Такси! Притормози,
Возьми попутчицу ночную,
В вечерний сумрак увези,
Ну а точнее, на Тверскую.

О пустяках поговори
И отвлеки её от грусти.
Любимый звал её Мари,
А ты зови её Марусей.

Так в детстве мать её звала,
В косички бантики вплетала,
По жизни за руку вела,
И берегла, и помогала.

Сегодня в городе чужом
Она одна за всё в ответе.
Нужна работа, нужен дом…
Кто пожалеет, кто приветит?

Она торгует красотой,
На деньги молодость меняет.
Противен бизнес ей такой,
Иных путей она не знает.

Хоть ты девчонку пожалей,
Она вниманью будет рада.
Такси, такси, прощаясь с ней,
Не осуждай её, не надо.

Двадцать минут – маршрут по Арбату,
Двадцать минут от весны до заката,
Юность моя, моя память – Арбат,
Я постарела, ты – молод, богат.