Михаил Садовский - Весы времени

Чего бы у Господа
мог я просить?
Чтоб тяготы жизни
достойно сносить.

Чего бы ещё
попросить у него?
Чтоб не потерять мне
лица своего.

Коль третье желанье
мне будет дано,
хотел у него
попросить я давно:

Короткий свой век
так потратить суметь,
Чтоб в смертный свой час
ни о чём не жалеть.

Не о том грущу, что было,
Лишь о том, что быть могло —
Что-то память позабыла,
Много время унесло.

Кружит днями и ночами,
Как печальное кольцо, —
Не ушедшие с годами
Запах, юное лицо…

И усталая привычка
Повторять и повторять,
Будто на двери табличка,
Где обманный путь опять.

Без рассчёта, есть ли, было
Или только быть могло,
Время многое вместило,
Может, больше унесло…

Там, в былом полно пространства,
Что ещё могло бы быть,
И такое окаянство:
Ничего не изменить…

Ходят, ходят свозняки
По квартире опустелой,
И слышны здесь то и дело
Звоны, скрипы, шепотки.

В щели будто, между строк,
В неоклеенные рамы
Со снежинками упрямо
Рвётся зимний холодок.

Всем понятьям вопреки
Опустевшее пространство
Потеряло постоянство,
Заселили сквозняки.

И взамен её шагов
Скрипы, шорохи и стоны —
Речь пустых, неугомонных,
Бесконечных сквозняков.

Всё на месте только нет
Рук её прикосновенья,
Чтобы каждое мгновенье
Обретало вкус и цвет.

Всюду только сквозняки —
Беспардонные бродяги,
Равнодушие бумаги,
Обречённый бег строки.

Бывало ждать тебя не в силах,
Я падал в сочную траву
И представлял, как будто было,
О чем мечтаю, наяву.

Фиалка нежная смотрела,
Склоняясь тихо надо мной,
И улетало к звёздам тело,
Легко покинув мир земной.

Как давит много лет на плечи!
И разогнуться не даёт
Не звёздный купол – только вечный
Слой понуждений и забот.

И сквозь него уже привычны
И вовсе равнодушны мне
Багровый Марс, Плутон циничный
И белый пудель на Луне.

Глаза открылись. Тихо мир объял меня.
И взгляд куда ни брошу наудачу:
Деревья, небо, пруд – моя родня
Понять хотят, а что я в мире значу?

Листы трепещут, но в них трепетности нет,
А я застывший трепещу, волнуясь,
Какой сегодня ты мне дашь ответ,
Зачем, откуда ты сюда вернулась?

Что прочитаю я теперь в глазах твоих,
В твоей походке, что я распознаю,
И что за кисеёю слов пустых?
К какому жизнь меня подвинет краю?

Вдруг серым станет стылой осени убор,
Иль просветлеют тучи надо мною?..
Что хочешь говори – хоть всякий вздор —
Я всё равно пойму тогда, чего я стою.

Ты меня не можешь обмануть —
В прошлое, где нет тебя, вернуть…

Где не так свежа была роса,
Пели глуше птичьи голоса,

Раздражала круглая луна
И была мне вовсе не нужна…

Потому мне нет туда пути,
Что деревьям только вверх расти,

На Камчатке утро начинать,
Только волнам берег целовать…

И отсчёт у стрелки часовой
С тех минут, как встретились с тобой…

Уходит время.
Как мне жаль.
Уходит неостановимо…
Какая горькая печаль
В его походке пиллигрима.

Незримо тает. Без следа.
Нигде ни грана не хранится,
И не читаема всегда
Его размытая граница.

Черты сливаются его,
Ни следа близости, ни дали.
Потоп, Исход и Рождество —
Одни названья, не детали.

Над ним и власти никакой,
Конца никто не накукует…
Лишь в миг слияния с тобой
Оно… оно не существует.

Одиночество вдвоем
Убивает всякий дом.

Одиночество в толпе —
Недоверие судьбе.

Одиночество без всех —
Не такой великий грех.
Праотцы и все пророки
Тоже были одиноки…

А когда вокруг стена,
Жизнь больше не нужна.

Слово запах описать не может,
Пусть давно разведены мосты,
Волосы твои, улыбка, кожа —
Этот запах.
Этот запах – ты.

Он не затерялся в разнотравье,
И в толпе московской не поблёк,
Я сравнить его ни с чем не вправе,
Он – лампады тихий огонёк.

Он неиссякаемая сила,
Мой советчик верный и судья,
Если б даже ты не разрешила,
Память им пропитана моя.

Где таится истина простая:
Что берут с собою в мир иной?
Некого спросить, но точно знаю —
Запах твой останется со мной!

Ничего не помню.
Только помню,
Что была фиалка в головах…
Думал ли, что жизнь тобой наполню,
Или все желанья – это прах…

И робел, и сам себя боялся,
И, конечно, знала ты одна,
Где мальчишка ласковый остался,
Власть тобой которому дана.

Падала звезда на дно колодца,
Я за ней рванул —
а не достать!
И не думал, что нам остаётся,
И за чем идти придётся вспять.

Было утро в тровяной постели
И вокруг свидетели судьбы —
Белые грибы на нас глядели,
Шляпы сдвинув и нахмурив лбы.

Мы лежали рядом
Будто две песчинки,
Мы сливались вместе
Будто две слезинки.
Разгонялся ветер,
Плакала природа,
Говорили люди,
Что не та погода.

Сапоги тугие
По песку ступали,
На песок слезинки,
Не спросясь, упали.
Повернулось солнце
Край земли проведать —
На песке горючем
Ни следа, ни следа.

Как хочется тебя мне повидать,
В глаза твои тревожные вглядеться,
И может, на мгновение опять
Вернётся к нам любви ушедшей детство!?

А помнишь, помнишь, помнишь много раз
Повторится невольно в разговоре —
Так сколько ж было общего у нас!
В каком мы это утопили море?

Зачем мы сами выплыли тогда?!
Конечно, перевёрнута страница…
Зачем? Чтобы теперь, через года
Тому, что потеряли, удивиться?