Сергей Есенин - Том 1. Стихотворения

… балаханский май …— Первомайский праздник 1925 г. Есенин встречал на рабочей маевке в пригороде Баку Балаханы. Он посвятил этому стихотворение «1 мая».

«Вижу сон. Дорога черная…» (с. 224). — Бак. раб., 1925, 20 июля, № 161.

Печатается по наб. экз. (рукописный список, сделанный с белового автографа, который позже был подарен Д.А.Фурманову — см. Собр. ст., 4, 365; местонахождение этого автографа в настоящее время неизвестно).

Черновой автограф — ГЛМ, с датой: «2.VII.25. Москва», проставленной неустановленной рукой. Беловой автограф — ГЛМ, без даты. В наб. экз. — без даты, в Собр. ст. — июль 1925 г. Датируется согласно помете на автографе.

Авторскую датировку оспаривает Н.Д.Вольпин, которая вспоминает, что слышала это стихотворение в чтении Есенина в декабре 1923 г.: «Его упорно во всех публикациях относят к 1925 году. Возможно, какие-то мелкие доделки внесены позже, но мне ли было его забыть! Да и обсуждали мы его подробно…» И затем о ст. 17: «Я долго потом старалась вспомнить: „У которой тот же свет“ или „От которой тот же свет“… Он все не печатал, когда-то еще выйдет, наконец, — посмертно — четырехтомник и в нем эти стихи! Недооцененные. А может быть, вариант „Той, в которой“… возник позже?» (журн. «Звезда Востока», Ташкент, 1987, № 4, с. 174). Стихотворение, вероятно, вынашивалось поэтом, длительное время существовало лишь в его сознании и только спустя какой-то срок было «положено на бумагу» (см. с. 413–414 наст. тома).

Что касается ст. 17, то вариантов, о которых пишет Н.Д.Вольпин, ни в черновике, ни в беловике нет. В черновике строка записана: «В той который тот же свет». Это явная описка. Когда автор перебелял рукопись, то начал строку «В той», но, заметив описку, зачеркнул начало и написал строку в окончательной редакции.

Выдвигалось предположение, что в стихотворении можно видеть образы из Апокалипсиса. В.П.Харчевников считает, что всадница на белом коне — это смерть, а конь — один из апокалиптических коней: «Здесь можно различить апокалиптический образ, который Есенин мог усвоить непосредственно из первоисточника или через влияние А.Блока, интерес к которому он с новой силой испытал в последние годы». Исследователь считает, что «стихотворение правильнее отнести к циклу произведений-ламентаций с их характерными мотивами бренности человеческой жизни, грусти по быстротечности человеческого жизненного пути» (сб. «Сергей Есенин. Проблемы творчества», вып. 2, М., 1985, с. 80–81). Представляется, что в этом предположении недостаточно учитывается одна особенность текста. Дело в том, что «не любимая» в ст. 6 ранее ошибочно печаталось в одно слово и поэтому читалось как пояснение, как своего рода эпитет к слову «милая». В действительности — это два разных персонажа. «Любимая» — это та, «которой в мире нет», которая несет в себе «тот же свет», то есть таинственный свет месяца. Недаром слово «Единственная» Есенин в рукописи даже написал с прописной буквы. А «милая» — это житейская возлюбленная, земная женщина.

«Спит ковыль. Равнина дорогая…» (с. 226). — Бак. раб., 1925, 20 июля, № 161; журн. «Огонек», М., 1925, № 31, 26 июля, с. 6; Кр. нива, 1925, № 32, 2 августа, с. 738.

Печатается по наб. экз. (вырезка из журн. «Огонек» С.А. Торской правкой: в ст. 19 исправлена грубая ошибка журнальной публикации — «Как чужая жизнь брызжет новью»). На вырезке в наб. экз. отдельно над стихотворением авторская помета «Юность», связанная с этой опечаткой. Еще в 1926 г. эта помета была неправильно воспринята как заголовок. В гранках Собр. ст. стихотворение даже получило такое заглавие, но ошибка была тогда устранена. Однако и позже предпринимались попытки так же неправильно трактовать эту помету.

Автограф — ГЛМ, без даты. Второй автограф — РГАЛИ, также без даты. Третий беловой автограф — частное собрание (Москва), также без даты. В наб. экз. — без даты, в Собр. ст. — июль 1925 г. Датируется по первым публикациям и Собр. ст.

«Не вернусь я в отчий дом…» (с. 228). — Бак. раб., 1925, 17 мая, № 108; альм. «Красная новь», М., 1925, № 1, с. 103.

Печатается по наб. экз. (машинописный список).

Беловой автограф — РГАЛИ, без даты, выполнен одновременно С.А. Тографом стихотворения «Песня» (см. прим. к этому стихотворению). В наб. экз. и Собр. ст. — без даты. Под публикацией в Бак. раб. указано место написания — «Больница водников» (бакинская больница, где Есенин лежал в конце апреля — начале мая в связи с простудным заболеванием). Датируется согласно данной помете, времени подготовки автографа и первым публикациям.

В рецензии на альм. «Красная новь» критик пролеткультовской ориентации М.Г.Майзель, имея в виду данное стихотворение, писал: «Тусклым бисером в изобилии пересыпаны стихами страницы прозы. Ни привычная меланхолия Есенина, ни мало оригинальные стихи Маяковского <���было напечатано стихотворение „Notre-Dame“> не служат к украшению отливающего всеми цветами „Альманаха“» («Красный журнал для всех», Л., 1925, № 12, декабрь, с. 761).

«Над окошком месяц. Под окошком ветер…» (с. 230). — Бак. раб., 1925, 2 сентября, № 199; Кр. новь, 1925, № 8, октябрь, с. 92.

Печатается по наб. экз. (машинописный список С.А. Торскими пометами).

Беловой автограф — РГАЛИ, без даты, вместе С.А. Тографом стихотворения «Листья падают, листья падают…», с общим заглавием «Стихи Сергея Есенина» и общей подписью; автограф служил оригиналом для публикации в Бак. раб. В наб. экз. — без даты, в Собр. ст. — август 1925 г. Датируется по Собр. ст.

«Каждый труд благослови, удача!..» (с. 231). — Бак. раб., 1925, 31 июля, № 171; журн. «Огонек», М., 1925, № 38, 13 сентября, с. 5; Кр. новь, 1925, № 7, сентябрь, с. 128.

Печатается по наб. экз. (вырезка из Бак. раб.).

Черновой автограф — ГЛМ, С.А. Торской датой: «12/VII-25. КонС.А. Тиново». Авторизованный машинописный список — ГЛМ, с той же датой, с подписью автора и его пометами. В журн. «Огонек» — с датой 14 июля 1925 г. В наб. экз. — без даты, в Собр. ст. — июль 1925 г. Датируется по черновому автографу и авторизованной машинописи.

Сестра поэта А.А.Есенина вспоминала: «В первой половине июля Сергей уезжает в деревню, или, как мы говорили, «домой». Дома он прожил около недели <���с 10 по 16 июля>. В это время шел сенокос, стояла тихая, сухая погода, и Сергей почти ежедневно уходил из дома, то на сенокос к отцу и помогал ему косить, то на два дня уезжал с рыбацкой артелью, километров за пятнадцать от нашего села ловить рыбу. Эта поездка с рыбаками и послужила поводом к написанию стихотворения „Каждый труд благослови, удача!..“, которое было написано там же, в деревне» (Восп., 1, 118).

В рецензии на два номера Кр. нови, в одном из которых были напечатаны это и следующее стихотворения Есенина, С.Ф.Буданцев писал: «Стихи в обеих рецензируемых книгах не поднимаются над тем угрожающе-средним уровнем, который установлен для стихов безразлично-терпимыми редакциями» (журн. «Книгоноша», М., 1925, № 31/32, 30 сентября, с. 4–5). Напротив, принципиальную значимость этих стихов подчеркивал В.Г.Никонов. В статье «Поэт большого сердца» он писал: «У него иные радости, наполняющие жизнь, чем у нас, но любовь к бытию, воля к жизни — это наше, наше». И затем, процитировав первую строфу «Каждый труд благослови, удача!..», продолжал: «Отсюда, от этих элементов, взращенных на трудовой, здоровой, еще сильной почве крестьянства, осмысливание Есениным величайших сдвигов современности» (журн. «Стрежень», Ульяновск, 1925, № 1, ноябрь, с. 11).