Дмитрий Мережковский - Полное собрание стихотворений

Минутная гроза умчалась далеко.
Меж туч, разорванных порывом краткой бури,
Мелькнула бирюза сверкающей лазури.
Все окна в комнате открыл я широко, —
И теплый аромат земли, дождем омытой,
С благоуханьем трав принес мне ветерок,
И к солнцу протянул свой бархатный цветок
Гелиотроп в саду, лучами весь облитый;
Залетный жук гудит и бьется о стекло.
Вспорхнула бабочка, – прозрачно и светло,
В отливе янтаря рубиновым узором
Два крылышка сквозят над влажной резедой...
А там, вдали – поля с их голубым простором,
И тянутся леса зубчатою стеной
На рубеже небес...
И радуюсь безлюдью,
Пахучей свежестью дышу я полной грудью.
Но вот толпа детей сбежалась под окном,
Чтоб в лужу опустить кораблик из бумаги;
Звенят их голоса, полны живой отваги,
Звенят, как бы в ответ на дальний слабый гром, —
И смехом молодым, как музыкой веселой,
Победно заглушен раскат его тяжелый.

В путь, скорее в далекий, неведомый путь!
Жаждет сердце мое беспредельной лазури.
И глаза, и лицо, и горячую грудь
Я открою навстречу несущейся бури.

Дальше, дальше!.. Пускай ураганом летят
Степи, волны, леса, города и селенья.
Все, что было мне мило, умчится назад,
Я забыться хочу в этом вихре движенья!

Дальше, дальше!.. В лучах заходящего дня
Широко предо мною мой путь золотится...
Ни вражда, ни любовь не удержат меня, —
Я лечу, я лечу, как свободная птица!

Пощады я молю! Не мучь меня, Весна,
Не подходи ко мне с болезненною лаской
И сердца не буди от мертвенного сна
Своей младенческой, но трогательной сказкой.

Ты видишь, как я слаб, – о сжалься надо мной!
Меня томит и жжет твой ветер благовонный.
Я дорого купил забвенье и покой, —
Оставь же их душе, страданьем утомленной...

Сегодня в заговор вступили ночь и розы,
И звезды бледные, смеясь, мне говорят:
«Ты, гордый человек, не верующий в грезы,
Зачем пришел ты к нам в душистый темный сад?
За лампою, меж книг, беседуя с друзьями,
Не ты ли сам шутил, оратор молодой,
Над пеньем соловья и глупыми стихами,
Над вздохами любви и девственной луной...
Теперь ты – здесь, меж нас; но где твое бесстрастье?
Безумец, в эту ночь попробуй не любить
И жажду красоты рассудком победить,
Попробуй не мечтать, не тосковать о счастье!
Дитя, ты помнишь ли советы умных книг?
Так смейся же теперь, не веря нашей власти.
Но что с тобой? О чем ты плачешь? Бледный лик
Зачем на грудь твою в отчаянье поник?
Ужель твой гордый ум под жгучим вихрем страсти
Дрожит и зыблется, как сломанный тростник!..»

Черные сосны на белый песок
Кинули странные тени;
Знойные крылья сложил ветерок,
Полон задумчивой лени.

Море чуть дышит... В объятьях волны
Небо таинственно дремлет;
И дуновенью святой тишины
Сердце усталое внемлет.

По ночам ветерок не коснется чела,
На балконе свеча не мерцает,
И меж белых гардин темно-синяя мгла
Тихо первой звезды ожидает.

По утрам открываю окно и гляжу,
Распустились ли гроздья сирени;
И без дела в полях целый день я брожу,
Полон кроткой, чарующей лени.

Словно с кем-то живым говорю я в лесах,
Непонятной тоской опьяненный,
И в моих одиноких безумных мечтах
Без любви – я живу как влюбленный...

Ласковый вечер с землею прощался,
Лист шелохнуться не смел в ожиданье.
Грохот телеги вдали раздавался...
Звезды, дрожа, выступали в молчанье.

Синее небо – глубоко и странно;
Но не смотри ты в него так пытливо,
Но не ищи в нем разгадки желанной, —
Синее небо, – как гроб, молчаливо.

Задумчивый Сентябрь роскошно убирает
Леса, увядшие багряною листвой;
Так мертвое дитя для гроба украшает
Рыдающая мать цветами и парчой.
Гляжу на бледные, лазуревые своды
Безжизненных небес и чувствую в тиши
Согласье тайное измученной души
И умирающей природы.

Кроткий вечер тихо угасает
И пред смертью ласкою немой
На одно мгновенье примиряет
Небеса с измученной землей.

В просветленной, трогательной дали,
Что неясна, как мечты мои, —
Не печаль, а только след печали,
Не любовь, а только тень любви.

И порой в безжизненном молчанье,
Как из гроба, веет с высоты
Мне в лицо холодное дыханье
Безграничной, мертвой пустоты...

В сиянье бледных звезд, как в мертвенных очах —
Неумолимое, холодное бесстрастье;
Последний луч зари чуть брезжит в облаках,
Как память о минувшем счастье.
Безмолвным сумраком полна душа моя:
Ни страсти, ни любви с их сладостною мукой, —
Все замерло в груди... лишь чувство бытия
Томит безжизненною скукой.

В этот вечер, горячий, немой и томительный,
Не кричит коростель на туманных полях;
Знойный воздух в бреду засыпает мучительно,
И болезненной сыростью веет в лесах;

Там растенья поникли с неясной тревогою,
Словно бледные призраки в дымке ночной...
Промелькнет только жаба над мокрой дорогою,
Прогудит только жук на опушке лесной.

В душном мертвенном небе гроза собирается,
И боится природа, и жаждет грозы.
Непонятным предчувствием сердце сжимается
И тоскует, и ждет благодатной слезы...

Природа говорит мне с царственным презреньем:
«Уйди, не нарушай гармонии моей!
Твой плач мне надоел, не оскорбляй мученьем
Спокойствия моих лазуревых ночей.

Я все тебе дала – жизнь, молодость, свободу, —
Ты все, ты все отверг с бессмысленной враждой,
И дерзким ропотом ты оскорбил природу,
Ты мать свою забыл – уйди, ты мне чужой!

Иль мало для тебя на небе звезд блестящих,
Немого сумрака в задумчивых лесах,
И чудной музыки в волнах моих шумящих,
И дикой красоты в заоблачных горах?