Алевтина Сержантова - [Стихи]

И вырвется, сбившись, за русский:
«Сине яратам», а затем
В английский, немецкий, французский:
I love you. Ich lieber. Je t'aime.

В мучительном поиске слова
Никак не сыскать мне иного.

Пью за сильных мужчин,
Открывающих новые земли
На старой планете,
Покоряющих женщин
И властные волны морей,
За мужчин, от которых родятся
Красивые дети,
За назвавших в честь матери
Первую из дочерей.
За их кроткую нежность
К беспомощным, сирым и слабым,
Робость перед слезами,
Бесстрашие перед клинком.
За мужчин, презирающих карты
С ничтожным масштабом…

Это всё не пустые слова,
И я знаю — о ком.

В речной долине на большой поляне
В прошедшей жизни, много лет назад
Мы собирали голубые камни
И думали, что это бирюза.

Мы поднимались тропами крутыми
К истокам рек, к вершинам строгим гор
И верили — касаемся святыни,
Из чистых воду черпая озёр.

Но камни оказались старым шлаком,
Вода в сосудах — мёртвою водой.
Открылось: по обманным, ложным знакам
Мы шли, и под неверною звездой.

Остались мы счастливей многократ бы,
Прожив и умерев, не зная правды.

На Аляске ли, в Испании,
В церкви Спаса на крови
Я твержу слова признания
В нерастраченной любви.

Меня жизнь взносила на небо,
Меня в ад швыряла смерть.
Мне давно смириться надо бы,
Петь не сметь, желать не сметь.

Побуйней склонялись головы,
И я тоже покорюсь.
Но не сгину, меж угорами
Пав твоей росинкой, Русь.

Как в детстве долог день — не счесть событий!
Год в юности — мечты на жизнь вперёд.
А молодость спешит осуществить их,
И времени учёта не ведёт.

Но, пережив и счастье, и невзгоды,
Заметим вдруг, в былое кинув взгляд:
Минуты тянутся, часы идут, а годы
Безудержно, стремительно летят.

И новый год на старый так походит.
Вот, наконец, уже к исходу дней
Мы к роковой своей черте подходим,
Где будущего прошлое милей.

И долгими бессонными ночами
Мы вспоминаем всё, что было с нами.

Я люблю тебя, люблю!
Как же ты не слышишь это?
Я об этом целу свету
Говорю, кричу, трублю.

Я несу тебе апрель,
Вихри праздничного света,
Соло детского кларнета,
Голубую акварель.

Так откройся же, ответь,
Что весна давно настала.
Может, нам осталось мало
Времени о жизни петь.

Снова март потянул на холод.
Над окном — фонарём — луна.
Кто признался, что он не молод,
Тот от жизни не взял сполна.

Нам с тобой ещё много надо.
Что с того, что не счесть потерь?
Много яблонь ушло из сада,
Много новых растёт теперь.

И не срок примерять усталость,
Ещё впору надежда нам.
А что прожито — то осталось,
С горькой нежностью пополам.

С древа жизни опадают годы …
Как обилен нынче листопад!
По нелепой прихоти погоды,
Сорванные с дерева, летят
И ложатся под ноги прохожим
Листья — там зелёным несть числа …
Нынче век какой-то непогожий …
Слишком много я не дожила.

Как мы легко из дома уезжали!
На край земли в кармане был билет.
Не думали, что через двадцать лет
Припомним слёзы мамы на вокзале.

Мы обнимаем взрослых дочерей,
Когда они нас тоже покидают.
И сердце с горькой болью понимает,
Что дети-то дороже матерей.

Приди. Приди. Приди.
Приди хоть ненадолго.
Пусть лишь из чувства долга.
Пусть с холодом в груди.

Разбей в смешинки грусть
Или умножь печали.
Не заставляй ночами
Лишь плакать наизусть.

Лишь только не покинь.
Не умирай хотя бы.
Разжалуй в просто бабы
Из «неземных богинь».
Но лишь не пропади.
Приди. Приди. Приди.

Не уезжай. В чужой стране
Чужой язык, чужие нравы,
Чужой закон чужой державы
И чуждый свет в чужом окне.

Ещё пока не знаешь ты,
Живя спокойно в доме отчем, —
Есть одиночество толпы,
Страшнейшее из одиночеств.

Не отрывайся от корней,
Не становись по доброй воле
Перекати-бездомным-полем.
Есть Родина, останься с ней.

Но если ты не внемлешь мне
И в путь отправишься далёкий, —
Возьми меня; в родной стране
Боюсь остаться одинокой.