Георгий Иванов - Стихотворения (Полное собрание стихотворений)

Не время грозное Петра,
Не мощи царственной заветы
Меня пленяют, не пора
Державныя Елизаветы.

Но черный, романтичный сон,
Тот страшный век, от крови алый.
…Безвинных оглашает стон
Застенков дымные подвалы.

И вижу я Тучков Буян
В лучах иной, бесславной славы,
Где герцог Бирон, кровью пьян,
Творил жестоко суд неправый.

Анна Иоанновна, а ты
В дворце своем не видишь крови,
Ты внемлешь шуму суеты,
Измену ловишь в каждом слове.

И вот, одна другой черней,
Мелькают мрачные картины,
Но там, за рядом злобных дней,
Уж близок век Екатерины.

Година славы! Твой приход
Воспели звонкие литавры.
Наяды в пене Невских вод
Тебе несли морские лавры.

Потемкин гордый и Орлов,
И сердце русских войск — Суворов…
Пред ними бледен холод слов,
Ничтожно пламя разговоров!

Забыты, как мелькнувший сон,
И неудачи, и обиды.
Турецкий флот испепелен,
Под русским стягом — герб Тавриды.

А после — грозные года…
Наполеона — Саламандра
Померкла! Вспыхнула звезда
Победоносца-Александра.

И здесь, над бледною Невой,
Неслись восторженные клики.
Толпа, портрет целуя твой,
Торжествовала день великий.

Гранитный город, на тебе
Мерцает отблеск увяданья…
Но столько есть в твоей судьбе
И черной ночи, и сиянья!

Пусть плещет вал сторожевой
Невы холодной мерным гимном,
За то, что стройный облик твой,
Как факел славы в небе дымном!

А люди проходят, а люди не видят,
О, город гранитный, твоей красоты.
И плещутся волны в напрасной обиде,
И бледное солнце глядит с высоты.

Но вечером дымным, когда за снастями
Закат поникает багровым крылом,
От камней старинными веет вестями
И ветер с залива поет о былом.

И тени мелькают на дряхлом граните,
Несутся кареты, спешат егеря…
А в воздухе гасит последние нити
Холодное пламя осенней зари.

Я слышу святые восторги
Победы — и чудится мне
Святой полководец Георгий
На белом крылатом коне.

С веселою песней солдаты
Без страха идут умирать,
Ведь он, полководец крылатый,
Ведет нашу грозную рать.

И клонятся вражьи знамена,
И славится имя Твое,
И черное сердце дракона
Разит золотое копье.

Мы все скользим над некой бездной,
Пока не наступает час…
Вот рок туманный и железный
Похитил лучшего из нас!

Блеснули тяжи, и колеса
По гладким рельсам пронеслись,
Да искры — золотые осы
Снопом сияющим взвились.

Судьба ль шальная так хотела,
Чтоб в тихий сумеречный час
На полотно упало тело
Поэта — лучшего из нас?..

Или простой, нелепый случай…
Не все ли нам равно — когда
Стих вдохновенный, стих певучий
Уже оборван навсегда!

Судьба поэта! Жребий сладкий
Изведать: мудрость, славу, страсть
И с гулкой поездной площадки
На рельсы черные упасть!

Нет, знаю я, не случай это
Слепой, без смысла и вины —
Судьба великого поэта, —
Судьба родной его страны.

Поля отчизны процветали,
Дыша и славя бытие —
Ее железом растоптали
И кровью залили ее!

И поезд, что над славным телом
С тяжелым грохотом прошел,
Сияет перед миром целым
Немой и горестный симв л!

Убита плоть! Но дух чудесен,
Еще вольней свободный дух…
Верхарна вдохновенных песен
Навеки не забудет слух.

Как бесконечно лучезарна
Вовеки будет жить она,
Страна Альберта и Верхарна,
Великой доблести страна!

Настали солнечные святки,
И, снег полозьями деля,
Опять несут меня лошадки
В родные дальние края.

Мороз и снег. Простор и воля.
Дорога ровная долга.
Задорный ветер веет волей,
Блестит зеленая дуга.

И колокольчик подпевает
Веселым звоном ямщику.
И сладко сердце забывает
Свою тревогу и тоску.

Мы все томимся и скучаем
И долю грустную клянем,
Мы ночью звезд не замечаем
И солнца мы не видим днем.

Но стоит только город бросить —
И снова оживаешь ты,
Вновь сердце бьется, сердце просит
Простой и ясной красоты.

Душой овладевает нега
Пустых таинственных полей.
И что тогда милее снега
И ветра вольного милей?

…Плетень разломанный и шаткий
Отбросил голубую тень.
Но резвые — летят лошадки,
И вот — уж далеко плетень.

Леса на горизонте, иней,
Темнеет издали река,
А в небе — золотой пустыни
Плывут, слетая, облака.

Скрипят полозья, точно лыжи,
И напевает бубенец,
Что с каждым шагом ближе, ближе
Дороги сладостной конец.

Как хорошо проснуться дома
(Еще милей, чем дома лечь!)
Все там любимо и знакомо;
Трещит натопленная печь.

Как хорошо напиться чаю
В столовой низкой, в два окна,
Где, верно сердцу отвечая,
Покоем веет старина.

И сладко знать, что в самом деле
Прийдут волхвы, зажгут звезду,
Что две счастливые недели
Я в этом доме проведу.

Теплятся жаркие свечи
В сельских убогих церквах,
Тихие слышатся речи,
Тихое горе в глазах.

Ветер шумит над деревней,
Веси пылью поит,
Рядом с старушкою древней
С мальчиком баба стоит.

Низки земные поклоны.
Милой-то нынче — солдат.
В темных окладах иконы
Хмуро и тускло глядят.

Вспомнить ли луг изумрудный,
Теплое солнце весной?
Дети… И справиться трудно,
Горько работать одной.

Знаю, родная, что горько.
Бога покрепче моли.
Уж занимается зорька
Красной победы вдали.

Сила немецкая гнется,
Глохнет в неравном бою.
Скоро и милый вернется
В темную хату твою.

Когда я слышу — ветер воет,
Морозным снегом в окна бьет,
Что сердце тайно беспокоит,
О чем тоска ему поет,

Я слышу, словно отзыв тайный,
И, через сумрак голубой,
Неизъяснимый и печальный
Шуршит таинственный прибой.

Растет неясная тревога:
Зовет куда, о чем поет?..
Нагие ветки шепчут строго,
Морозный ветер в окна бьет.

Вот — отступает все живое
В объятья мглы, в пределы сна.
Я вижу поле роковое,
Где кости павших и луна.