Генрих Гейне - Романсеро

Ты будешь лежать в объятьях моих!

Охвачено лихорадкой,

Дрожит и млеет мое существо

От этой мысли сладкой.

Ты будешь лежать в объятьях моих!

И, кудри твои целуя,

Головку пленительную твою

В восторге к груди прижму я.

Ты будешь лежать в объятьях моих!

Я верю, снам моим сбыться:

Блаженствами райскими мне дано

Здесь, на земле, упиться!

Но, как Фома Неверный тот,

Я все ж сомневаться стану,

Пока не вложу своего перста

В любви разверстую рану.

ПОХМЕЛЬЕ

Море счастья омрачив,

Поднялся туман похмелья,

От вчерашнего веселья

Я сегодня еле жив.

Стал полынью сладкий ром,

Помутился мозг горячий,

Визг кошачий, скреб собачий

Мучат сердце с животом.

СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ

Много женщин -- много блошек,

Много блошек -- зуду много.

Пусть кусают! Этих крошек

Вы судить не смейте строго.

Мстить они умеют больно,

И когда порой ночною

К ним прижметесь вы невольно

Повернутся к вам спиною.

ТЕПЕРЬ КУДА?

Ну, теперь куда?.. Опять

Рад бы встретиться с отчизной,

Но, качая головой,

Разум шепчет с укоризной:

"Хоть окончилась война,

Но остались трибуналы.

Угодишь ты под расстрел!

Ведь крамольничал немало!"

Это верно. Не хочу

Ни расстрела, ни ареста,

Не герой я. Чужды мне

Патетические жесты.

Я бы в Англию уплыл,-

Да пугают англичане

И фабричный дым... От них

Просто рвет меня заране.

О, нередко я готов

Пересечь морские воды,

Чтоб в Америку попасть,

В тот гигантский хлев свободы,

Но боюсь я жить в стране,

Где плевательниц избегли,

Где жуют табак и где

Без царя играют в кегли.

Может быть, в России мне

Было б лучше, а не хуже,-

Да не вынесу кнута

И жестокой зимней стужи.

Грустно на небо смотрю,

Вижу звездный рой несметный,

Но нигде не нахожу

Я звезды моей заветной.

В лабиринте золотом

Заблудилась в час полночный,-

Точно так же, как и я

В этой жизни суматошной.

СТАРИННАЯ ПЕСНЯ

Ты умерла и не знаешь о том,

Искры угасли во взоре твоем;

Бледность легла на ротик алый,

Да, ты мертва, ты жить перестала.

В страшную ночь, ночь скорби и слез,

Сам я тебя к могиле отнес.

Жалобой песнь соловья звенела,

Звезды, плача, теснились над телом.

Лесом мы шли, и эхо кругом

Вторило плачу во мраке ночном.

В траурных мантиях темные ели

Скорбно молитву о мертвых шумели.

К озеру вышли мы, где хоровод

Эльфов кружился у дремлющих вод.

Нас увидав, они вдруг замолчали,

Словно застыв в неподвижной печали.

Вот и к могиле твоей поворот.

Месяц на землю спустился с высот.

Речь говорит он... Рыданья, и стоны,

И колокольные дальние звоны...

ЗАЛОГ

"Я, -- сказала Афродита, -

Не настолько безрассудна,

Чтоб отдаться без гарантий:

Нынче всем живется трудно".

Отвечал ей Феб с усмешкой:

"Перемен и вправду много.

Ты брюзжишь, как ростовщица,

Вечно требуя залога.

Впрочем, лирой золотою,

Знаю, ты довольна будешь.

Сколько жарких поцелуев

За нее ты нынче ссудишь?"

СТАРАЯ РОЗА

Сердца жар во мне зажгла,

Юной свежестью блистала,

И росла, и расцвела,

И роскошной розой стала.

Я б сорвал царицу роз,-

Был влюблен я, был я молод,-

Но насмешек злых не снес,

Весь шипами был исколот.

Ей, узнавшей много вьюг,

Плохо скрывшей старость гримом,

"Милый Генрих" стал я вдруг,

Стал хорошим, стал любимым.

"Генрих, вспомни! Генрих, верь!" -

От восхода до заката.

И беда лишь в том теперь,

Что невеста бородата.

Над губой торчит кустом,

Ниже колется, как щетка.

Хоть побрейся, а потом

В монастырь иди, красотка!

АУТОДАФЕ

Блеклый розан, пыльный локон,

Кончик банта голубого,

Позабытые записки,

Бредни сердца молодого,-

В пламя яркое камина

Я бросаю без участья,

И трещат в огне остатки

Неудач моих и счастья.

Лживо-ветреные клятвы

Улетают струйкой дыма,

И божок любви лукавый

Улыбается незримо.

И гляжу, в мечтах о прошлом,

Я на пламя. Без следа

Догорают в пепле искры,-

Доброй ночи! Навсегда!

ЛАЗАРЬ

1

ХОД ЖИЗНИ

Кто имеет много благ,

Тем, глядишь, еще дается.

Кто лишь малым наделен,

Тот с последним расстается.

А уж если гол и бос,

Лучше саван шей заране.

Тот имеет право жить,

У кого звенит в кармане.

2

ОГЛЯДКА

На милой, земной этой кухне когда-то

Вдыхал я все запахи, все ароматы.

Знавал я такие восторги порой,

Каких ни один не изведал герой!

Пил кофе, пирожными я объедался,

С прекрасными куклами забавлялся

И в модном всегда щеголял сюртуке.

Дукаты звенели в моем кошельке.

Как Геллерт, крылатого гнал я коня,

Дворец восхитительный был у меня.

В долинах блаженства дремал я, бывало,]

И солнце лучами меня целовало.

Лавровый венок мне чело обвивал

И грезы волшебные мне навевал.

Мечтанья о розах, о радостях мая

Тогда я лелеял, печали не зная.

Не думал о смерти, не ведал забот,

И рябчики сами летели мне в рот.

Потом прилетали ко мне ангелочки

С бутылкой шампанского в узелочке.

Но лопнули мыльные пузыри!

На мокрой траве я лежу, смотри -

Свело ревматизмом мне ноги и руки.

Душа скорбит от стыда и муки.

Все то, чем когда-то так счастлив я бь

Я самой ужасной ценой оплатил.

Отраву мне подливали в напитки,

Меня клопы подвергали пытке,

Невзгоды одолевали всюду.

Я должен был лгать и выклянчивать ссул

У старых кокоток и юных кутил,

Как будто я милостыню просил.

Теперь надоело мне по свету шляться,

3

ВОСКРЕСЕНИЕ ИЗ МЕРТВЫХ

Весь мир наполнил трубный рев,

Гудит земля сырая.

И мертвецы встают на зов,

Костями громыхая.

Кто на ногах, те, знай, бредут,

Лишь саваном белым одеты,

В Иосафат, где будет суд,-

Там сбор со всей планеты.

Судья -- Христос. Он окружен

Апостолами снова.

Их вызвал как присяжных он,

И кротко их мудрое слово.

Они вершат в открытую суд.

В день светлый, в день расплаты,

Когда нас трубы призовут,

Все маски будут сняты!

В Иосафатской долине, меж гор,

Стоят мертвецы по уступам,

И грешников столько, что здесь приговор

Выносят суммарно -- по группам.

Овечек направо, налево козлят,-

Постановленье мгновенно:

Невинным овцам -- райский сад,

Козлам похотливым -- геенна.

4

УМЕРШИЕ

Разодетый в прах и в пух,

Вышел в свет германский дух,

А вернулся вновь к германцам

Горемычным оборванцем.

Смерть близка. Но в смертный час

Вновь отечество при нас.

Мягко спать в земле немецкой,

Как в родной кроватке детской.

А оставшийся без ног,

Кто домой прийти не смог,

Страстно к богу тянет руки,

Чтобы спас от горькой муки.