Александр Тиняков (Одинокий) - Стихотворения

Но Гучков, трясясь, как в лихорадке,
Милюкова болтовню прервал:
«Будет уж! Играл я долго в прятки
И министрам сапоги лизал.

Истомился я давно по власти
И на все решительно готов!
Мне не страшны россказни и «страсти»
Про заводских нищих дураков!

Мы сумеем усмирить их живо
И на шею крепко им насесть!»
Пан Родзянко посмотрел игриво
И сказал: «У нас и средство есть!

Вот Керенский: дорогой парнишка!
На слова, как пулемет, он быстр,
Хоть ума не видно в нем излишка,
Ну, а все же: чем он не министр?

Дуракам он о грядущем счастьи
Будет петь залетным соловьем, –
Мы ж в то время присосемся к власти
И казну, и войско заберем!»

Все решили: «Пан придумал мило;
Дурачка продвинем мы вперед,
На престол посадим Михаила
И загоним под ярмо народ!»

День ослепительный настал:
Народ поднялся и восстал!
Со всех концов, со всех углов
Явились толпы бедняков,
И грозный ропот: «Хлеба! Хлеба» –
Казалось, – досягнул до неба!

И были двинуты войска…
Но вдруг солдатская рука,
Освободившись от оков,
Стрелять не стала в бедняков,
И, став за правду и свободу,
Примкнула Армия к Народу!

Лишь полицейская орда,
В своем усердии тверда,
С церквей и крыш открыв пальбу,
Пыталась изменить судьбу…
Но быстро их иссякли силы
И палачи легли в могилы!

И вот в столицы весть пришла,
Что нет уж векового зла:
Царь отреченье подписал!
И весь народ возликовал,
И песня крови и железа –
Взметнулась к небу Марсельеза!

Словно огненные птицы, веют флаги над домами,
И по улицам столицы люди стройными рядами,

Шумно радуясь победе, все идут, идут куда-то…
Голоса их как из меди, каждый в каждом видит брата!

Тут – рабочий изнуренный, рядом – пышная девица
И солдат, руки лишенный… И у всех, как солнце, лица!

Все готовы верить в счастье, все кругом звенит от песен,
Разом кончилось ненастье, стал весь мир – как рай, –
чудесен!

Но промчались недели,
И увидели въявь бедняки,
Что от радостной цели,
Как и прежде, – они далеки.

Когти хищные спрятав
И принявши обличье друзей,
На места бюрократов
Села шайка лихих богачей.

Все осталось как было:
Так же мучат народ торгаши
И рабочая сила
Продается опять за гроши.

Как и царь – притесняет
Бедняков буржуазная власть, –
И война раскрывает,
Как и раньше, голодную пасть.

На распутьи широком
Очутился народ трудовой
И в раздумьи глубоком
Он пути не видал пред собой.

Вдруг в эти дни смятенья и испуга,
Как гром, молчание будя,
Раздался голос ласкового друга,
Раздался грозный клич вождя.

Едва успевши выйти из вагона,
Товарищ Ленин крикнул: «В бой!» –
И всколыхнулись красные знамена
Над всею Русью трудовой!

И в городах восстанья закипели,
И по усадьбам батраки
«Дубинушку» заветную запели,
И взбунтовалися полки.

По всей стране, от края и до края,
Народ трудящийся восстал
И, зову Революции внимая,
Остатки рабства растоптал!

И никогда людские поколенья
Не позабудут гордый клич,
Который в день смятенья и сомненья
Провозгласил наш вождь – Ильич!

Клянемся все, что власть капиталиста
Мы не признаем никогда!
Вперед, друзья! Над нами небо чисто
И ширь земная ждет труда!

В удушливом дыму пожаров,
Под неумолчную пальбу
Семья героев-коммунаров
На битву вызвала судьбу.

К спокойно дремлющему миру
Париж воззвал: «Проснись! Вставай, –
И буржуазному вампиру
Владеть собою не давай!»

Но мир не вник в призыв прекрасный,
Париж остался одинок –
И кровью жаркой, кровью красной
Под пулями врагов – истек.

Зверье из грязного Версаля
Терзало чистые сердца,
Но коммунары не дрожали, –
Как львы, сражаясь до конца.

Борцы в неравной битве пали,
Но их могилы не молчат, –
Они потомкам завещали
Разрушить буржуазный ад.

За гибель братьев-коммунаров
Народ рабочий отомстит
И градом громовых ударов
Врага навеки сокрушит.

Идем же в бой, бесстрашно-смелы,
Овеяны огнем побед –
И за парижские расстрелы
Буржуазия даст ответ!

Стучат пулеметы. Растут баррикады.
Свирепствует Носке – кровавый плач.
Буржуи ликуют, нарядны и рады,
В рядах пролетарских – и траур, и плач.

Но снова и снова рабочие волны
Стремятся на приступ, на крепость врагов, –
И гнева, и боли, и ярости полны
Предместья немецких больших городов.

И сколько б рабочих в сраженьях ни пало,
Победа трудящихся все же близка:
Притупится скоро враждебное жало,
Стрельба прекратится и – дрогнут войска.

И, дрогнув, – торжественно, тихо и грозно
Солдаты штыки повернут на господ…
Спасать буржуазную власть уже поздно, –
Проснулся повсюду рабочий народ!

Его истерзали войной, голодовкой,
Его истомили в окопах сырых –
И вот он поднялся, и с вольной винтовкой
Идет на врагов вековечных своих.

Народные верны и тверды обеты –
И пусть пулеметы сегодня трещат:
В Германии скоро возникнут Советы
И станет у власти пролетариат!

Мы не дрогнем, не отступим,
Не сробеем пред врагом, –
Кровью мы победу купим,
В битву с песнею пойдем.

Наше вольное оружье
Будет памятно панам,
Нарушающим содружье
И грозящим смертью нам.

Перед нашим грозным строем
Дрогнет черная орда,
Новой славой мы покроем
Знамя братства и труда.

Побегут во все лопатки
Оробевшие паны
И покажутся несладки
Им последствия войны.

Не одолев в бою открытом,
Ты нам вонзаешь в спину нож
И гадом смрадным, ядовитым
Из наших городов ползешь.

Но знай, злодей: врагом народа
На веки вечные ты стал,
Когда трубу водопровода
В несчастном Киеве взорвал.

Презренный прихвостень Европы,
Ты свой измерил ли позор,
Когда ты динамит в подкопы
Клал под Владимирский собор?