Андрей Макаревич - Сборник песен

И спеть меня никто не мог заставить
Молчание — начало всех начал,
Но если плечи ветер мне расправит,
Как трудно будет сделать так, чтоб я молчал!

И пусть сегодня дней осталось мало, И
выпал снег, и кровь не горяча,
Я в сотый раз опять начну сначала,
Пока не меркнет свет, пока горит свеча.

С давних лет я любил не спектакль,
А скорей подготовку к спектаклю,
Я смотрел как из волн возникало
Движенье единой реки,
Королей и принцесс наряжали в картон
И под бороды красили паклю,
Режиссер весь горел и от счастья и боли
Сжимал кулаки.

Даже самый бездарный актер
Для меня был предметом немого восторга,
Он творил чудеса, он играл
Чей-то сложный душевный конфликт.
Я с тех пор не привык их делить
На актеров второго и первого сорта.
Ведь они — это мы,
А разрыв между нами не так уж велик.

И порой я гляжу — мы актеры
Большого-большого театра.
Только вот режиссер
Отлучился куда-то на миг и пропал.
А способность играть обусловлена в сущности
Личным талантом,
Но не скажет никто, что за пьеса,
И скоро ль наступит финал.

Знать хотя бы на миг сколько актов
И сколько меж ними антрактов.
И чем кончится все,
И какая к финалу прибудет мораль.
И чтоб кто-то сказал,
Ваша роль исполняется так-то и так-то.
Но не скажет никто, а уставших актеров
Так искренно жаль…

Мы прошли по кругу, сменив сотню вер
И круг замкнулся опять,
Кто нам скажет, во что нам верить еще?

Я бегу так быстро, что ангел мой
Уже не в силах меня догнать,
И я слышу как он тяжело и часто
Дышит в мое лицо.
Это снова Весна!

Снова время никчемных надежд,
Снова тихая-тихая песня над городом слез.
Отвори мне окно,
И впусти этот призрачный свет,

Мы уже на краю,
Кто же снова нам в сердце
Шальную надежду принес?
Нас давили катком и сгребали совком
И по книгам учили любить,

Но мы верили, что у причала нас ждут корабли.
Мне не страшно, что каждый третий
Может случайно меня убить,
Я вот только боюсь, что впервые в жизни
Не чувствую к ним любви.
Только снова Весна!

Снова время никчемных надежд,
Снова тихая-тихая песня над городом слез.
Отвори мне окно,
И впусти этот призрачный свет,
Мы уже на краю,
Кто же снова нам в сердце
Шальную надежду принес?

Крестики, нолики, фантики
Стали теперь солдатики,
Стали теперь служивые,
Каждому вышел срок.

С вечера спорили ссорились,
А поутру построились.
А поутру прицелились,
Каждый нажал на курок.

Спускаясь к великой реке,
Мы все оставляем следы на песке,
И лодка скользит в темноте,
А нам остаются круги на воде.

Сабельки, пулечки, пушечки,
Выбритые макушечки.
Цепкие лапы Родины,
Да письмецо семье.

Холмики, крестики, нолики,
Где вы теперь соколики,
Где вы теперь служивые,
Спите в какой земле?

Мы в такие шагали дали, что не очень-то и дойдешь.
Мы в засаде годами ждали, не взирая на снег и дождь.
Мы в воде ледяной не плачем, и в огне почти не горим
Мы охотники за удачей, птицей цвета ультрамарин.
Мы охотники за удачей, птицей цвета ультрамарин.

Говорят, что за эти годы синей птицы пропал и след.
Что в анналах родной природы этой твари в помине нет.
Говорят, что в дальние страны подалась она на всегда
Только я заявляю прямо — это полная ерунда.
Только мы заявляем прямо — это полная ерунда.

Синей птицы не стало меньше, просто в цвете последних дней
Слишком много мужчин и женщин стали сдуру гонять за ней.
И пришлось ей стать осторожной, чтоб свободу спасти,
И вот теперь почти не возможно повстречать ее на пути.

Стала пуганной птица удачи — и не верит чужим рукам,
Да и как же ей быть иначе — браконьеры — и тут, и там.
Подкрадешься — она обманет, и вот уже навсегда ушла,
И только небо тебя поманит синим взмахом ее крыла.

Снова старт, он взят и нет пути назад,
И по кругу кони мчат, почти летят.
Вот опять я опоздал на поворот:
Подо мною конь чужой и конь не тот.

Оттого-то в скачках наших буйных дней
Ставят все не на людей а на коней.
Отчего же в этот час, тяжелый час,
Наши кони не всегда находят нас?

А все могло бы быть совсем не так,
Если только сам себе не враг,
И не нужно никому чужих саней.
Это был бы сон, волшебный сон,
Каждый был бы просто чемпион,
Если мог бы выбирать себе коней.

Мне всегда во все года с конем везло,
Но везенье — непростое ремесло.
И когда пройдет удача стороной
На моем коне окажется другой.

Куда там против природы
И дело дрянь и лету конец
И все же споря с природой
Поет какой-то глупый скворец

Друзья давно отлетели
И улетая звали с собой
Вот скоро грянут метели
Кому ты будешь нужен зимой

А он чудак не мог понять куда улетать
Зачем его куда-то зовут
Если здесь его дом
Его песня его родина тут
И кому теперь его песнь нужна
Ежели весна и без того весна
И кто сказал что песне зимой конец
Совсем не конец
Что за глупый скворец
Что за глупый скворец
Что за глупый скворец

А люди прятались в шубы
И поднимали воротники.
Какой он все-таки глупый
Кому теперь нужны смельчаки.
Укрыты снегом аллеи,
А он не изменил ничего,
Быть может стало лишь чуть-чуть теплее
От одинокой песни его.

Слишком короток век
Позади до обидного мало,
Был мороз — не мороз,
Да и зной был не очень-то зной.
Только с каждой весной
Все острей ощущенье финала,
Этой маленькой пьесы
Что придумана явно не мной.

Это словно в кино
Где мы в зале и мы на экране,
Всем обещан полет
И сверкают огни полосы.
Только время пришло
Отпирают трезвонят ключами,
И разрушено все
И со вздохом глядишь на часы.

Кто тут прав, кто не прав
Я прошу вас не надо не спорте,
Слишком короток век
Не прошел бы за спорами весь.
Мы увидимся все
В позаброшенном аэропорте,
При попытке успеть
На когда-то отправленный рейс.

Снег.
Город почти ослеп.
Свет.
Красок на свете нет.
Есть только белый цвет.
Город твой, словно корабль,
Льдами захвачен в плен.