Юрий Слабоумов - Юрий Слабоумов

А Света ему отвечает: а пошел ты на хуй, пропеллерщик застарелый
С плесенью усов под носом, жиром заплывший, жене настоебавший
Жизнь просравший мечтами пустохуелыми, бензином пропахшими,
Лобзиком пиздуй, с крыльев магний стёсывай не петарды китайские
Да рынке продавай, авось и бабки появятся.

Прихуел командир, да и закрывши ебало потопал говно в организме вращать.
А Света ж снова прыгала, и снова все кричали с земли
И с неба бог кричал: Света, так ты блядь летишь сексуально,
Будь моей, у меня хуй длиной шесть километров двести метров один сантиметр
А Света ничего не отвечала, летела, обкуренная, счастливая.
А Валентин шел себе на работу, в ООО «Гайки».
И сидел он в офисе обшарпанном, с дырками, будто блядь от пулемета
А на стенках в коридорах повсюду было написано:
Валентин – лох.
Валентин – пидарас.
Валентин – говнонос.
Валентни – колбасоед низкоуровневый, однотактный.
А Валентину было похуй, он эти надписи не стирал
Обедали в офисе они. Бухгалтерша – проныра Ирина Васильевна
Все мечтала, кто б ее выебал, засматривалась на оператора Шерифа Маркасяна
Курила хуёвые сигареты и в мечтах маяалась
Ей представлялся половой акт в сортире узком, моющимся раз в неделе
А то и на заднем дворе, между ржавым гаражом и мусорным баком
А то блядь вдруг ей казалось, что летят они на красной ракете блядь
Как на красном коне, и ебля не прекращается
Но ничего этого не было, она шла к своему мужу-бухарику,
А бухарику не простому, а тупому блядь как автомобиль «Уаз»
Водителю блядь дальнобойщику – рабочему хуятору
И двум сыновьям – Саше блядь и Коле
А Саша блядь перенял все от отца, он сцуко был бивис
И любил играть, играть блядь в игры на телефоне Siemens A-50
А другого у него не было нихуя, он его вообще нашел сцуко на улице
В узком колодце двора, блядь, затонувшем в махре и безниху язачернелом .

Саша было 15 лет, и тупее мальчика на этой земле не было, но он был добрый
Со светлыми коровьими глазками, готовыми к подвигу
А Коля уже а детства был жид, хотя и не было у них крови жидовской
Но Ирина Васильевна вспоминала по пьяни:
Ох, помню, драл меня, Эдуард Альбертович, ох, драл
Прямо в Камазе. Начальник блядь автопарка.
Драть было негде – залезли в кабину и там содеяли, блядь, содеяли,
Но это не то, это вряд ли, это было еще в Когалыме.
А сам Шериф Маркасян сидел себе, щелкал клавишами и вообще он хуй ложил
Он играл на Форексе, и нихуя у него не получалось
И все ему говорили: ебанный по голове, прекращай!
Хватит мозг ебать задротами буржуйскими.

В тот день было блядь прохладно, пасмурно, сыро
Туманы пиздовали мелкие, запидоривающие уставшие существовать мостовые,
И люди все ходили сонные, подмороженные,
От призраков кризиса чубайсом придуманного уставшие
И все бы блядь ничего. И вышел Валентин на улицу
И стоял и ждал блядь когда проедут машины
Он шел в супермаркет «Говнид», чтобы купить себе на обед колбасы
И чаю вместе с ней ебонуть бледного, недоделанного

Ему в соседнем кабинете предложили: ебони водки, Валентин
А он отказался, и слышалось вслед: лох, вот лох сцуко колбасотрескающий
И стоял блядь на улице, и тут слышит – шум, гам, грохот
Машины сталкиваются, бьются, люди вопят, дети хнычут

Блондинки блондинистые имена свои в ужасе забывают
Фура длиннохуйная шла, на бок легла, ебо! Лежит плашмя, водитель в ужасе
Вертолетчик ебанный из окна вертолета высунулся, голова перевесила
Машина перевернулась, упала где-то за домами
И всем понятно: произошла хуйня, и хуйня не простая, хуйня одиозная.
И точно, видят: по улице с ножом своим двухметровым идет Мандит.
Идет, зубами стучит злоебучечными, глазами мигает охуестатическими,
В шляпе блядь да в бамшаках, с медного всадника снятыми.

Вера в нихуя

Бывает вера в нихуя
Бывает вера в дохуя
Но в сущности, сомнений нет
Что так, что сяк, хуйня – ответ.
Сегодня был
А завтра всплыл
Мечтал и жрал,
Засох, упал

И что ебал
Что ни ебал
Что много жрал
Что мало жрал
Что бога от греха искал,
Что глупость мозга поглощал,
Пиздец один
Один – и точка
Все остальное
Суходрочка

Грачи

Днем и ночью жду грачей
Черных и носатых
Что исполнены очей
И умом пиздаты
Им известно, как живет
Ктулху в океане
Как глубины он ебет
Хуем аквалангным.
У меня тоже есть баллон
Но – не для дыханья
Каждый честный мудозвон
Держит для буханья
Люду Зыкину включу
Я на всю катушку
Горло водкой научу
Приведу подружку
Про грачей ей расскажу
Черных и ебастых
И на койке разложу
И раздвину ласты.
Так же вот и в глубине
Кит ебёт китиху
А кальмар на самом дне
Трахает ежиху
Все ебётся и живет
И идет по кругу
А ученый идиот
Тот – вофлит науку.
Грач – есть птица для ума,
В нем – кусочек бога
Не страшна ему сума
И в пизду дорога.

Грач – крылатый чародей,
Знает правду матку
Я же взял себе блядей
И играю в блядки.

Девонька

Люди знают, люди умеют
Тараканов рыжих гонять.
Девки ж жопою тяготеют
Не к тому, чтоб по жизни лежать.

Им все мало, все тесно, все надо
Королевичей блядь подавай
Но за глупость – какая награда?
В одиночестве дни продневай.
Хотя есть и хорошие девы,
Их ебать – наслажденье одно
Ты их вертишь направо, налево
Выпиваешь любовь как вино
Но увы, все ебливые девки
Тоже мозги умеют ебать
Они похоти ебанной слепки
Хоть умеют нещадно сосать
Лучше с о баком быть похотливым
И словами эфиры дрочить
Чем под бабонькой толстой, пытливой
Дни дурные по жизни влачить
Приглашать в вечерах проституток
Пусть танцуют они на столе
А в пустые без водки минутки
Предаваться хмельной конопле.

Девоньки

Молодые девочки
Кобылы, кобылки
На губах – пеночка
От сосания пылкого
Поедаю глазами,
Пробиваю концом
Хорошо вместе с вами
Быть природы гонцом
Водка перламутрова
Этикетка – класс
Может, кому и муторно,
Мой хуй – иконостас.
Девушки свежие,
И не свежие – похую
Вы душу нежите
Я живу и сую.
Я умею ласково
Из-за угла нападать,
А потом и сказочно
Заскрипит кровать.

До

Ёбанный, ёбанный свет!
Жизнь коротка. Собака насрала
В углах
Зина пришла на минет
Хуем играла
Головку ласкала
Трах, тарарах
Из окна соседней коробки
Летят презервативы
Как звёзды с неба ловкие
Убитые контрацептивы
Ёбанный в рот!
Сколько людей
В этот час
Друг друга ебёт.