Педро Кальдерон - Стойкий принц

Чтобы, хозяина обидеть,

Так разве будет справедливо,

Чтоб в Божий Дом вошел порок,

И нами был сопровождаем,

И мы, чтоб он вошел вернее,

Ему посторожили двери,

А Бога выкинули вон?

Католики, что пребывают

С своими семьями, с богатством,

В том городе, быть может станут,

Чтоб только их не потерять,

Трусливо отпадать от веры.

И мы доставим им возможность

Впадать в соблазн греха такого?

И будут дети христиан

Перенимать у мавров нравы,

И подчиняться их обрядам,

И жить сочленами их секты?

И столько жизней дорогих

Из-за одной, совсем ничтожной,

Должны погибнуть безвозвратно?

Но кто же я? Ужели больше,

Чем просто смертный человек?

Коль быть Инфантом - умножает

Мое значение, я - пленный:

Невольник притязать не может

На пышность почестей; я - раб:

И значит, тот впадет в ошибку,

Кто назовет меня Инфантом.

Так кто ж распорядиться может,

Чтоб жизнь единого раба

Такой ценою окупилась?

Кто умирает, тот теряет

Свою физическую цельность {1},

Ее я в битве потерял:

Раз потерял, так значит умер:

Раз умер, было бы деяньем

С разумной мыслью несовместным,

Чтоб ныне ради мертвеца

Навек погибло столько жизней.

Так пусть же это полномочье

Разорвано на части будет,

И станет искрами огня,

И станет атомами солнца.

(Разрывает полномочие, которое привез Энрике.)

Но нет, я съем обрывки эти,

Да не останется ни буквы,

Способной миру возвестить,

Что мысль подобная возникла

В умах у знати лузитанской {2}.

Царь, я твой раб, распоряжайся

Своим слугой, повелевай;

Я не хочу своей свободы,

Ей обладать не в состояньи.

Вернись на родину, Энрике:

Скажи, что в Африке меня

Оставил ты похороненным,

Затем что жизнь моя отныне

Во всем подобна будет смерти.

Фернандо, христиане, мертв;

Остался вам невольник, мавры;

Для ваших, пленники, страданий

Прибавился товарищ ныне;

О, небо, смертный человек

Твои восстановляет церкви;

О, море, скорбный умножает

Рыданием твои пучины;

О, горы, темный к вам пришел,

Чтоб жить средь вас, как ваши звери;

О, ветры, нищий удвояет

Дрожаньем крика ваши Сферы;

Во мгле глубин твоих, земля,

Себе мертвец могилу роет;

Чтоб все вы, Царь, и брат, и мавры,

И христиане, и созвездья,

И небо с морем и с землей,

И солнце, и луна, и горы,

И звери дикие узнали,

Что ныне, между злоключений

И бедствий, некий стойкий принц

Возвысил свет христовой веры

И оказал почтенье Богу:

И если б не было другого

Мне основания, как то,

Что в Сеуте одна есть церковь

Во имя вечного Зачатья

Владычицы земли и неба,

Я б сотни жизней потерял,

Чтоб лишь она не потерялась.

Царь

Неблагодарный, безучастный

К моей победоносной славе,

К величью царства моего,

Как ты дерзаешь отказать мне

В моем желанье самом сильном?

Но если ты в моих владеньях

Сильнее правишь, чем в своих,

Что ж тут мудреного, что рабства

Ты не почувствовал? Но если

Себя моим рабом признал ты,

С тобой я буду как с рабом:

Твой брат и все твои пусть видят,

Что как невольник самый подлый

Теперь ты ноги мне целуешь.

Дон Энрике

Какая боль!

Myлей

Какая скорбь!

Дон Энрике

Какой удар!

Дон Хуан

Какая пытка!

Царь

Ты мой невольник.

Дон Фернандо

Это правда,

И в этом месть твоя ничтожна;

Из лона темного земли

Для однодневного скитанья

Исходит человек, рождаясь,

Чтоб разные пути изведать

И снова возвратиться к ней.

Благодарить тебя я должен,

Не обвинять, ты научаешь,

Как достоверного жилища

Скорей могу достигнуть я.

Царь

Раз ты невольник, ты не можешь

Иметь ни прав, ни притязаний,

И если Сеутой владеешь

И признаешь, что ты мой раб,

И признаешь меня владыкой,

Зачем же не сдаешь мне город?

Дон Фернандо

Затем, что он не мой, а Божий.

Царь

Повиновения закон

Тебе не говорит ли ясно,

Что должен ты повиноваться?

Так я тебе повелеваю

Сдать город.

Дон Фернандо

Небо нам велит,

Чтоб раб всегда повиновался

Хозяину лишь в справедливом;

А ежели рабу хозяин

Прикажет, чтобы он грешил,

Его он слушаться не должен;

Грех, сделанный по приказанью,

Есть грех.

Царь

Тебя велю убить я.

Дон Фернандо

И будет жизнью эта смерть.

Царь

Так чтобы жизнью смерть не стала,

Живи, всечасно умирая;

Узнай, что я могу быть гневен.

Дон Фернандо

А я пребуду терпелив.

Царь

Но ты не выйдешь на свободу.

Дон Фернандо

Но Сеута твоей не будет.

Царь

Эй, кто там!

СЦЕНА 8-я

Селин, Мавры. - Те же.

Селин

Государь...

Царь

Немедля

Пусть будет этот раб сравнен

Со всеми: пусть ему на шею

И на ноги наденут цепи;

Пусть служит он в моих конюшнях,

Пускай работает в садах,

Как все, пусть терпит униженья,

Отбросив шелковый наряд свой,

Пускай он ходит в грубой сарже,

Ест черный хлеб и воду пьет

Солено-грязную; пусть спит он

В удушливых сырых темницах;

На слуг его и на вассалов

Наложен тот же приговор.

Взять их отсюда.

Дон Энрике

О, мученье!

Myлей

О горе!

Дон Хуан

О, беда!

Царь

Увидим,

Увидим, варвар, что сильнее,

Твое ль терпенье, мой ли гнев.

Дон Фернандо

Увидишь; потому что будет

Мое терпенье бесконечным.

(Его уводят.)

Царь

Энрике, верный обещанью,

Я позволяю, чтобы ты

Вернулся в Лиссабон свободно;

От африканских вод отправься

К своим сородичам, скажи им,

Что португальский их Инфант,

Маэстро Ависа, остался

За лошадьми ходить моими;

Пускай они сюда приходят

Освободить его.

Дон Энрике

Придут.

И если я в его несчастьи

Его теперь не утешаю

И ухожу, так это только

Лишь потому, что я хочу

Сюда вернуться с большей силой,

Чтобы вернуть ему свободу.

Царь

Прекрасно, если только сможешь.

Myлей (в сторону)

Явился случай, наконец,

За прямодушье - прямодушьем

Платя, представить верность дружбе;

Фернандо я обязан жизнью,

Ему я выплачу свой долг.

СЦЕНА 9-я

Сад.

Селин; Дон. Фернандо, как пленник, в цепях;

потом пленники.

Селин

Царь приказал, чтоб ты работал

С другими вместе, здесь в саду.

Его веленью повинуйся.

(Уходит.)

Дон Фернандо

Я снисхождения не жду.

(Входят несколько пленников, и в то время

как они роют в саду, один из них поет.)

Первый пленник (поет)

На фесского тирана

Король направил брата,

Инфанта, Дон Фернандо,

Чтоб покорить Танхер.

Дон Фернандо

И будет так вставать воспоминаньем

Моя судьба в томительных мечтах.

Во мне печаль и горькое смущенье.

Второй пленник