Константин Кедров - Язычник языка

ускользающая

от берега в реку

может быть прообразом

этой встречи

Выдох - это далекий вдох

вдох - это близкий выдох

дальше выдоха

ближе вдоха

эскалатор из арматуры света

там где лестница

из-под ног уходит

ты ступаешь на эту Твердь

из интимных слов

Заинька

Кисанька

Боженька

аньки

иньки

Трапеза Хризостома

Что важнее

знание или башня?

если знание - башня

а башня - знание

Дом где я живу насквозь зеркален

В зеркалах есть я

но есть надежда

что запуталась душа в сетях зеркальных

и улов небесный

тяжелеет

светом

Рыбкой золотой

Хризостом

в нем

Христос в нем нем

Роза и риза

Хор и Озирис

и сирота - мир

Трапеза твоя светла

Хризостом

Молитва Хризостома

Святой Амвросий

амброзией тления благоуханен

твой храм

состоящий из кипарисов

сосновый храм

источает смолы

смола молитвы

морская литургика

акафист прилива

молебен отлива

соленые четки волн

"Господи владыка живота моего"

ПЕРВЫЙ ВАЛ

"Помилуй мя грешного"

ВАЛ ВТОРОЙ

"Богородица Дева радуйся"

ТРЕТИЙ ВАЛ

"Благодатная Мария Господь с тобой"

Брег небесный гудит от молитвенных волн

Хризостом истомленный исторг глагол

"Оглашении изыдите"

но не изыдут оглашенные

и тогда сказал

"Всякий приди и ешь"

Небо возликовало волнами света

Первая волна

- Царю Небесный

Вторая волна

- Утешитель души Истинной

Третья волна

- Иже везде сый

Четвертая волна

- Прииди и вселися в ны

Пятая волна

- И жизнеподателю

Шестая волна

- И вся исполняяй сокровища благих

Седьмая волна

- И очисти ны от всякие скверны

Восьмая волна

- И спаси Блаже души наши

Девятый вал света

- Аминь

1991

Плиний

Пленяя Плиния

сладким пленом

она дала ему пару птиц

которые

содрогаясь

взял в руки Плиний

Плиний не подозревал

как это возможно

сжимая птиц

он пел

историю

неистово

исторгая

оргии

здравого смысла

на коих помешан Рим

Здравый смысл

тем более отвергаем

чем более очевиден

чем боль ее очевидней

Он взял щит и меч

и ощетинился

копьями во все стороны

Так вы полагаете что Боги?..

Как я уже доказал

боги равнобедренны

и прямоугольны...

Плиний отпустил одну птицу

И охладил ладонь

Но далее

Речь была нечленораздельная

- Рим должен отпустить птиц...

1990

Птероямб

В окружении нежных жен

и угодливых кулаков

я бессменный боксер любви

ударяющий только вдаль

Я не памятник не пилот

пролетающий под мостом

но я также и не Пилат

распилающий все вокруг

Нет скорей я похож на трюк

с мотоциклом

мотоциклист

отпускает вдаль мотоцикл

оставаясь в воздухе без

мотоцикла

покуда он

вновь вернется по кругу

Я

на мгновенье нем

повис

чтобы прыгнуть в седло в тот миг

когда круг завершит любовь

Может быть ты тот мотоцикл

но во всяком случае я

не похож на плезиозавр

птеродактиль и птероямб

но гекзаметр и динозавр

мне милее всех иногда.

1988

Легионер судьбы

Легионер судьбы я знаю слово

которым разверзается судьба

в основе слова некая основа

похожая на слово "голытьба"

легионер срывается в атаку

пока в нем пуля новая живет

так Одиссей спешит в свою Итаку

так клетки поглощают кислород

судьба над ним висит как гроб пророка

или над мясником окорока

он чист

в нем как в невесте нет порока

как нет в отечестве пророка - мясника

легионер судьбы хватает пламя

потом свободу за душу берет

он реет как милиция над нами

он как Орфей вступает в лабиринт

в том лабиринте нет громоотвода

зато в нем есть свобода от судьбы

когда

"с улыбкой ясною природа

сквозь сон встречает утро го.."

лытьбы.

1988

Чертеж

Чертеж чертей твоя любовь

в нем для меня гарем пустот

а для тебя из монстров шлейф

парад духовных горбунов

Ты их приветствуешь как вождь

на смотр въезжающий в парад

а я лежу в гробу как вождь

которого несут вперед

ногами задом наперед

Я превращаюсь не в себя

а в бесконечную икру

которая лежит в гробу

для вечных икр и смертных рыб

Я даже не миссионер

несущий папуасам свет

а полумертвый людоед

которого глодают все

кому не лень глодать любовь

Как выкройка для сапога

распластан я на два пласта

один натянут на тебя

другой распялен в крест ландкарт

и тиражирован в метро

как схема всех путей сквозь тьму

1988

Бемоль

Как образ зеркала взнесен над Петергофом

чтобы обрушить вниз каскад зеркал

так глухотой окутанный Бетховен

разнес по клавишам погасший Зодиак

Так в пропасти скрипичного ключа

немеют ноты и болят ключицы

Скрипичный ключ округлый как земля

похож на очертанье мертвой птицы

Гроздья роз источая грусть

тяжелеют от этой грусти

каждый путник всего лишь пути

забывающий в чувстве чувство

В каждом поле есть поле битвы

в каждой битве есть забытье

Из бытия не создать избыток

все что избыток - небытие

Как градусник из последних сил

вытягивает свой градус

так я полнеба в себя вместил

и вытеснил в небо радость

А там вдали от каждого поцелуя

свет как кардиограмма где нет пробела

или как кладбищенская аллея

не имеющая предела

впереди меня

огибая воображаемую линию

позади меня огибая эхо

так Офелия ловит лилию

и тонет в глубине смеха

1987

x x x

Однажды осенью я вышел в цирк

был впереди своих последних лет

и улетела вдруг гремящим светом

лучеобразная лавина зла

полупрозрачный ангел стал прозрачным

сквозь ангела окно

я увидал тот свет

он был как я

отнюдь не бесконечен

а здание возводилось

из громоздкого вакуума

из заатмосферных сфер

во дни где нас не было

к дням где нас не будет

но я и сам не знаю

где нас не было больше

или где я больше был

Я люблю твою царскую пустоту

состоящую в основном из птиц

корабли

которым имена Грусть и Паноптикум

память - это аптечный склад

где будущее - аптека.

1987

Нефтяной Бог

Утопая

в зеркале по пояс

призраки

идут по амальгаме

Я

выхожу навстречу каменному лучу

и в этот момент

каменная радуга

связывает нас светом

в хрустальный узел:

тонущий

корабль

и взлетающий

самолет

поезд

вползающий в туннель

и поезд

выползающий из туннеля

Я давно утратил

луч

того царства

но мне предстоит

взаимопонимание

с нефтью

и антрацитом

когда они

сгорают

и улетают