Александр Гейман - Стихи и поэмы

Кромешнее порывов вьюг,

У кромки мира в полушаге

И откровенье, и испуг.

Еще, стесняясь, медлит кисть, Еще быть день остерегись, Ударить молния не смей И гром ее минуй. В ней мир дыханье затаил, Над ней тревоги утолил, И в мире цвесть поверил ей На шаг и поцелуй.

30.04.82

x x x

Белый январь и желтый март, Как сохнущий фыркающий кот,

Из кожи в кожу впадает год, Сто настроений берет на зуб.

Алый скворечного звона май,Пахнет водой,

как и июнь,Лужа, где лопнули пузыри, И вот уже плещутся небеса.

На травной слюне - это июль,Скрип кузнецов и глаза стрекозы.

Красный коричневый хриплый октябрь,Простудился, глотая дождь,

Звезды в клякс фиолет декабрь,

Черный апрель, где жирный крик Почвы, солнечных веток: дай!

И пар и копоть с органных горл, Тучами схваченный аккорд, Дымчатый мажущийся ноябрь.

Из неба в небо влетает год, В погодах ночует и днюет год, Как кожи носит,- и вот, когда,

Как журавли в просторе,- звук, Влаг губами окликнут цвет,Ставь паруса,- и снасть, и высь Настороже - шагни и мчись,Самая гулкая синь сентябрь.

5.02.81

x x x

На лучах иного солнца, далеко, Голубой мерцающий цветок.

Ему утром чашу лепестков Моют воды и туманов молоко.

И капель из чаши у цветка, И круги по чаше озерка.

И тогда мне дышится легко.

А еще за мириады звезд, Завиваемых в космический Мальштром,

Забывается и успокоен шторм, И не бьется о высотный мост,

Что вознес пролеты к облакам, И помчался вдаль за океан.

Льется высь, и свежесть солона, Пьется радость птицами взахлеб.

И с многоэтажный небоскреб Вырастает новая волна.

И ужасна вздыбленная зыбь, Виснут тучи, каменнее глыб,

И орет в раскинутый шатром, В воздуха свинцового Мальштром,

Словно в раковину с пеною у губ, Словно тесны дно и берега,

Темных вод беспамятная глубь, Бешеный творится ураган.

Только мост, как парусный корабль, Рассекает молнии и хлябь.

И тогда мне тягостно невмочь. Грозную вдыхаю чью-то мощь,

А где космос, звездами космат, Дышит в озеро, и шепоты, и ночь,

У цветка тревожен аромат, И мерцание, печальное, как дождь.

июль-август 1981

НАД КРЫШАМИ ГОРОДА СТОЯТ СВЕТЛЫЕ ЗВЕЗДЫ

Под звездами, меж марли раскрытых окон, гуляет по городу еще невидимое, неслышное воздухоплавание корабликов тополиного пуха, на улицах пахнет сиренью и на цыпочках ходит ветер, поют уже птицы, скоро будут золотые брызги высоко на стеклах и далеко побегут тени, взойдет солнце, а навстречу ему, с запада, сверкают молнии и катит на город синяя туча.

Уже

зашаркала по асфальту метла,

уже дневные бабочки в воздухе,

и смотрят в небо первые прохожие на остановках,

и подбегает к ним первый троллейбус,

- и золотые брызги на стеклах,

и далеко бегут тени,

и становится жарко,

и прохладно в подъездах,

и только высыпать из домов всей миллионной толпе народа, зашуметь во все стороны разноцветным машинам, открыться булочным и кафе,- и совсем будет в городе утро.

А меж тем и туча уже заслоняет небо над городом, подула ветром, гремит громом, брызжет молнией, и еще одной, и еще,и вот, прямо из седьмых снов, город от набережной до окраин попадает под небывалый дождь.

Тут хозяйки бросают кастрюли и кидаются закрывать окна. Что творится на улицах! В пять минут намок и прибит к земле пуховый платок тополей, нет сухого листа и на самых больших деревьях, мокры все камни, все цветные японские зонтики, по колено ручьи на асфальтах, а дождь все прибывает. Как будто, если не вся, то уж никак не меньше, чем пол-Атлантики, собралось в тучи и пришло, и хлещет на город,- то идет, покачиваясь на ходу, как слон с хоботом воды, то воробушком прыгает по подоконнику, то как будто выхлопывают огромный водяной половик и с водой оттуда сыплют громы и молнии. Визгу, смеху на улицах, над лужами стоит пар, и, как яркие медузы, плывут в нем промокшие зонтики, и ныряют в него машины летучими рыбами, и шумят водосточные трубы на стенах, и весь город захлестнут непредсказуемой влагой в узоре и ажуре мимолетности, и пьет дождь, и не может весь выпить земля.

И кончается дождь. В вымытом городе всюду блестит солнце, лужи, мокрые листья, стекла,- все печатлеет солнце, а с витрин, когда мимо по колеса в воде пробегает троллейбус, срываются одна за другой какие-то золотые стрекозы или бабочки,- большие, огромные, какие, как говорят, водились на Земле когда-то в незапамятной древности. Тогда они летали над душным морем палеозойских болот и гигантскими папоротниками, а сейчас все уносятся в синеву: там солнце, там радуги, там ночью смотрит на город такая бездна звезд, что поди угадай, сколько там есть океанов, какое перед грозой бывает небо и кто, под лучами какой из них, бежит, спасаясь от налетевшего ливня:

- Мамочки! Какой дождь...

1.09.85

x x x

В август месяц встанем с рассветом,Лужи рыжи и голубы, И ко дню без дождя приметы,Взяв лукошки, пойдем по грибы.

Лес из дали взойдет, как терем, И сквозь дремы, туманы, плеск, Мы тропе повести поверим, И тропа нас проводит в лес.

Будет птичий уже натинькан, Привет свежести и заре, Заря тонкие паутинки Выдаст каждую в серебре.

Нас окружат взрослые сосны, Вверху космами соединясь, Отовсюду из капель росных На нас глянет множество нас.

Мы затем перейдем болото,Топь утопит наши следы. Будет боязно отчего-то От коряги из-под воды.

Разойдемся - и над грибами Мы раздвинем мох и траву. В глубь далеко, от нас, над нами Будет таять в бору "ау".

Будет воздух - синичник бликов Муравьинкой на вкус сластить, Пахнуть будет землей земляника И черника губы чернить.

Будет белка шагов пугаться И в верхушек скрываться скрип. Мы забудем перекликаться, Кто нашел самый белый гриб.

Над просветом гудящей чащи Пройдет облако в синеве. От небес, высоко ходящих, Лес укроет нас, как в траве.

А под вечер, все снова вместе Мы все сложим в один котел И подвесить три жерди скрестим, И внизу разведем костер.

Звон комариков и истома, Угольки, как зверей зрачки, И покойно, почти как дома,Только сыро, и плеск с реки.

А затем тихим соснам в ветви Ляжет солнце, как белый груздь. Мы вздохнем о когда-нибудь смерти, И почувствуем легкую грусть.

22.09.81

x x x

Из сини распростанной, Из осени гулкой, гулкой,

За угол свернув, о простыни Ветер ломает скулы.

Крылатое время года!

Под голубым предсоньем

Так тихо земля пустеет,

Нет сладостней, нет ясней!

Ветер все убавляет

Листов золотую пену,

И мерзнут ночами ветви,

Уже их укроет снег.

Клика-то днями, клика

По поднебесью носит,

Дышит все ближе север,

И крылья торопит стай.

И холодеет сердце

В хмельной золотой печали,

И празднику дней отцветших

Уже говорит: прощай.

Из сини распростанной, Из осени гулкой, гулкой, За угол свернув, о простыни, Ветер ломает скулы.