Томас Элиот - Полые люди. Стихотворения

При длящейся ноте - достигнут со-бытия;

Иными словами, когда конец предваряет начало,

А конец и начало - всегда

"До" начала и "после" конца.

И все всегда сейчас. Слова искажаются,

Трещат и ломаются от перегрузки,

От напряженья скользят, расползаются, гибнут,

Гниют до неточности - им не застыть неподвижно,

Незыблемо. Визг и брань осаждают их,

И болтовня, и насмешки.

Слово в пустыне

Берут в оборот голоса искушенья,

Вопли призрака в дьявольской пляске,

Вой безутешной химеры.

Такт ритма - движенье,

Как по лестнице в десять ступеней.

Томление духа само по себе

Есть движенье - но бесцельно

Само по себе; Любовь - неподвижность,

Лишь конец и причина движенья,

Лишенного ритма -

Истома томленья

Удерживать время на грани

Бытия и небытия.

Неожиданно в лучике солнца,

Пока пляшут пылинки,

Детский смех раздается,

Еле слышимый в листьях,

Скорей же, здесь, сейчас, всегда -

Нелепо бесплодное скорбное время,

Влачимое "до" и "после".

I

В моем начале мой конец. В круговороте

Дома встают и рушатся, ветшают,

Сносятся и перестраиваются. Вместо них -

Пустырь, или фабрика, или проселок.

Старый камень - в новый дом, старая доска -

в новый костер,

Старый костер - в золе, зола - в землю,

Которая вот уже мясо, шкура, помет,

Кости скотины и человека, стебель злака и лист.

Дома живут и отживают: время строить,

Время жить и плодиться,

Время ветру стекло дребезжащее выбить

И панель расшатать, на которой полевка снует,

И лохмотья трепать гобелена с безмолвным девизом.

В моем начале мой конец. Падает никнущий свет

На пустырь, открывая глухой переулок,

Затененный ветвями - сумерки днем -

Где прижмешься к ограде, когда проезжает фургон;

И глухой переулок ведет

В направленье к деревне, застывшей

В духоте перед грозой. В знойном мареве свет

Поглощается, не отраженный серым булыжником,

Спят георгины в пустынном безмолвье.

Жди появленья совы.

И на том пустыре,

Если ты подойдешь не слишком близко,

не слишком близко,

В летнюю полночь услышишь мелодию

Дудочки и барабана

И увидишь пляшущих возле костра.

Съединенье мужчины и женщины

В пляске, обряд сочетанья -

Благолепное, чинное таинство.

По двое - скрепиша союз,

Взяша за руки -

Се знаменует согласье. И вкруг огня -

И прыжки через пламя - или кругами со всеми;

Сельски степенно и сельски смешливо

Поднимают грязные ноги в нелепой обувке,

Ноги в земле, ноги в глине, вздетые в сельском

веселее,

Веселье давно уж собою

Питающих злаки. Вечен ритм,

Вечен ритм их пляски,

Как в их жизни живой -

Ритм времен года и ритм созвездий,

Время доить и время снимать урожай,

Время сходиться мужчине и женщине,

Время сходиться скотине. Ноги вверх-вниз.

Пьют и едят. Навоз и смерть.

Светает... День новый

Готов для жары и безмолвья. У моря бриз

Морщит волны. Я здесь

И не здесь. В моем начале.

II

Разве ноябрю нужны

Потрясения весны

Дней цветения примяты

Где подснежники примяты

И у мальвы жалкий вид

Стебелек поблек и сник

В поздних розах ранний снег?

Гром падучих звезд дробится

Словно мчатся колесницы

В боевом строю сразиться

Против Солнца Скорпион

И Луну низложит он

Вой Комет и Леонид

Небеса и землю страсть

Увлекает в вихрь войны

В тот огонь где мир горит

Покуда льда не придет власть.

Изложить можно было и так - пусть не очень удачно:

Опыт иносказанья в духе старой поэзии,

Оставляющей нас в непосильной борьбе

Со словами и смыслом. Не в поэзии дело,

На нее ведь (читай сначала!) никто не надеялся.

Чего же стоят столь долгожданные

Покой, осенняя безмятежность

И мудрость старости? Нас обманули

Или себя обманули тихоречивые старцы,

Нам завещавшие манну обмана?

Безмятежность - преднамеренное тупоумье,

Мудрость - знание мертвых тайн,

Бесполезное во тьме, куда вглядывались

И откуда глаза отводили.

В лучшем случае, весьма ограничена ценность

Знанья из опыта.

Знанье представляет нам образ, но лжет,

Ибо образ мгновенно меняется,

Каждый миг - это смена и переоценка

Всего, чем мы были. Только там не обманемся мы,

Где обманывать уж бесполезно.

На полпути, и не только на полпути,

Но весь путь по дремучему лесу, в зарослях,

По краю обрыва без надежной опоры

Угрожают чудовища, манят огни,

Стережет колдовство. Не желаю я слышать

О мудрости стариков, но об их слабоумье,

Об их страхе страха и безрассудства, их боязни

владеть,

Примкнуть к своим, к чужим или к Богу.

Нам доступна одна только мудрость -

Мудрость смиренья: смиренье - оно бесконечно.

Жилища все исчезли под волнами.

Танцоры все исчезли под холмом.

III

Тьма тьма тьма. Они все уходят во тьму,

В пустоты меж звезд - пустое в пустое.

Полководцы, банкиры, знаменитые писатели,

Меценаты, политики и правители,

Сановники, председатели комитетов,

Промышленные магнаты и мелкие подрядчики -

все уходят во тьму;

И темны Солнце, Луна и "Готский альманах",

И "Биржевая газета", и "Справочник директоров",

И холоден дух, и действовать нет побуждений.

И с ними уходим мы все на тихие похороны,

Похороны без покойника - ибо некого нам хоронить.

Душе я сказал - смирись! И тьма пусть падет на

тебя -

Тьма Господня будет. Как в театре -

Лампы потушены для перемен декораций,

Грохот пустой за кулисами, тьма наступает на тьму,

И понимаем, что эти холмы, и деревья, и задник,

И четкий фасад - уезжают, вращаемы, прочь;

Или так, когда поезд подземки стоит слишком

долго меж станций -

Поднимается гомон и медленно гаснет в безмолвье,

И в каждом лице все отчетливее опустошенность

Сменяется страхом, что не о чем думать;

Или когда под наркозом в сознанье - но сознаешь

пустоту;

Душе я сказал - смирись! И жди без надежды,

Ибо ждала бы не то; жди без любви,

Ибо любила б не то; есть еще вчера -

Но вера, любовь и надежда - все в ожиданье.

Жди без раздумий, ибо ты не готова к раздумьям -

Тьма станет светом, незыблемость ритмом.

Бормотанье бегущих потоков и зимняя молния,

Дикий тмин и земляника,

Смех в саду, отзвук восторга

Не утрачены и насущны, указуют муки

Рожденья и смерти.

Скажешь, что я повторяюсь -

Кое-что говорил я и раньше. И снова скажу.

Повторить? Чтобы прийти сюда,

Где ты есть, оттуда, где тебя нет,

Ты должен идти по дороге, где не до восторга.

Чтобы достигнуть того, чего ты не знаешь,

Ты должен идти по дороге незнанья.

Чтобы иметь то, чего не имеешь,

Ты должен идти по дороге отчужденья.