Константин Фофанов - Стихи и поэмы

Белый снег мутнеет в блеске,
Всё теплее день от дня,
И звучней сквозь занавески
Канареек трескотня.

Веет негой воздух сладкий,
И журчит волна снегов
Над поставленною кадкой
Из железных желобов.

За решеткою ограды
У оттаявших кустов
Скачут, оттепели рады,
Стаи резвых воробьев.

В мутных сумерках бульваром
Проходя, я вижу вновь
По очам и юным парам
Пробужденную любовь.

Мне взгрустнулось… Что такое?
Как душа моя полна!
Здравствуй, солнце молодое!
Здравствуй, юность и весна!

Ветер ласковый при встрече
Розу только поцелует,
Одуванчики ж, как свечи,
Поколеблет и задует.

Налетит, как ветер, горе,
Сердце юное — чуть тронет,
А в отцветшем сердце вскоре
Всё убьет, все похоронит…

Бежит волны кипучий гребень.
Поет стремлению хвалу
И, разбиваясь о скалу,
Приносит ил, песок и щебень.

Не так ли юности порыв
Шумит, бежит, нетерпелив,
Поет хвалу земной отваге…

Но властный опыт разобьет
Его вольнолюбивый ход,
Как жесткий берег — пену влаги…

Твое рожденье здесь, и сердце здесь твое
Забилось первым впечатленьем.
Благодарю тебя! Ты скрасил бытие
Своим волшебным вдохновеньем.

Я, раб твой преданный, так любящий тебя,
Бессилен высказать, что ты творил, великий!
Сойди, благослови незримо и любя
Под благодарственные клики.

Здесь вижу облик твой: бессмертный и простой,
Стоишь ты грустно молчаливым,
Еще задумчивый над суетной толпой,
Но созванной твоим призывом!

Вокруг тебя гремит стоустая молва…
И верь, благой пророк зиждительного слова,
Не раз благодарить придет тебя Москва,
И Русь, и целый свет — еще, опять и — снова!

Желтыми листьями дети играли…
Осенью были те листья посеяны,
Ветром с тоскующих веток рассеяны
Желтые листья, как слезы печали.
Желтыми листьями дети играли;
Листья шумели и листья роптали.

Поздними грезами сердце играло…
Были те грезы когда-то пленительны;
Были, как щедрость любви, упоительны…
Юность их сеяла — гope пожало…
Поздними грезами сердце играло, —
Молодость плакала и улетала…

Деревня скрылася… И нивы
Уже от взора отстают.
Речонки быстрые извивы
К Заставе города ведут.

Вот город. Крашеные домы,
Казармы белые, бульвар…
Клочки разбросанной соломы,
В сенях дымящий самовар.

Здесь из пекарен запах хлеба,
Здесь стук колес и гам людской,
И зарумяненное небо
Румянит лужи мостовой.

И снова странное волненье,
И вновь знакомая печаль
От простодушного селенья
Зовет в безжизненную даль…

Вечера всё белей и беззвездней,
И прозрачно и тихо в лесу,
Только слышен малиновки поздней
Робкий щебет в девятом часу.

Как свежо! Но свежо без тумана.
Вечер дремлет раздумьем в кустах,
Заживает душевная рана,
Сохнут слезы в усталых очах.

О, блаженство бессмертной природы!
Узнаю я дыханье твое,
И твоей безграничной свободы
Осенило меня бытие.

Словно счастья я снова достоин,
И оно улыбнулось вдали…
Я молитвенной грустью спокоен,
Только грустью не здешней земли…

Сколько веток поломано бурею,
Сколько птичьих разрушено гнезд!
Но зато как лучист и блистателен
Этой радуги огненный мост!

Сколько роз недоцветших уронено,
Сколько пыли навеяно в сад…
Но зато от цветов распустившихся
И пышней и пьяней аромат.

О, недаром гроза благодатная
Пронесла над землей ураган;
Воздух сладко уснул, убаюканный,
И уплыл тяготевший туман,

Неясной дымкой даль объята,
К закату клонится мой день.
И я не тот, как был, когда-то,
И прежний "я” следит, как тень,
Следит всегда, следит повсюду,
Не отступает ни на шаг,
И говорит мне: не забуду
Тебя, мой друг, тебя, мой враг!

Тебя я нянчил в колыбели,
С тобою в детстве я играл,
С тобой мы вместе песни пели,
Когда во мне ты расцветал!
Ты первый выпил за здоровье
Моих надежд и юных сил,
Твое слезами изголовье
Не я ли первый оросил?

Чем ты старее год от года,
Тем я моложе день от дня.
Твоя любовь, твоя природа
Цветет и зреет для меня.
Союз наш верен и чудесен,
Ты голос мой, и я — твой звук,
И первый я умру без песен,
И ты второй — умрешь от мук.

Недаром мы сжились с тобою,
Недаром вместе рождены.
Ты — дух, творящий под грозою,
Я — дух забытой тишины.
Недаром страсти в нас метались,
И после смерти роковой,
Как в довременности сливались, —
Сольемся в вечности одной…

Уж холодом веет осенним.
И мнится, вершины шумят:
"Мы плащ зеленеющий сменим
На ярко-пурпурный наряд”.

И мнится, цветы, увядая,
Друг другу прощальный поклон
Шлют молча, головки склоняя,
Как в день роковых похорон.

И вечер осенний так кроток,
И грусть его сердцу мила,
Как свет из больничных решеток,
Как дыма кадильного мгла.

Природа устала, и скоро
Ко сну ее клонит недуг,
Но жизнь суетная для взора,
Для сердца все та же вокруг.

Со стуком проехали дровни,
На улице стало темней,
И запах кофейной жаровни
Пахнул из открытых сеней.

Там цепь фонарей потонула
В дали, отуманенной сном,
Там ранняя лампа мелькнула
В окне красноватым пятном.

И в темной аллее бульвара
Под вечер разлуки немой
Гуляет унылая пара,
Шумя несметенной листвой.

Мой друг, у нашего порога
Стучится бледная нужда.
Но ты не бойся, ради бога,
Ее, сподвижницы труда.

При ней звучнее песнь поэта,
И лампа поздняя моя
Горит до белого рассвета,
Как луч иного бытия.

И мир иной перед очами,
То мир восторгов и чудес,
Где плачут чистыми слезами
Во имя правды и небес.

То мир, ниспосланный от бога
Для утешенья… И тогда
Стучится слава у порога
И плачет бледная нужда!