Неизвестен Автор - Фламенка

Ее любя, я не прощу

Себе, коль ей уйти от стражи

1290 Удастся; сам пойду я в стражи:

Таких, за совесть, не за страх

Мне верных, нет и в небесах.

Лишь это в силах сделать я.

Здесь вдоволь пищи и питья.

Езда претит мне верховая,

Я растолстею, отдыхая:

Что ж, нужен старику покой,

Да без заботы бы такой:

Совсем не отдых, прямо скажем,

1300 Быть старику девчонке стражем.

Где взять я хитростью смогу,

Где силой - но устерегу.

Весь опыт нужен будет мне,

Не влезть на башню по стене,

Пусть посидит там взаперти.

Девицу нужно мне найти,

Иль двух, чтоб находились с нею;

Повесят пусть меня за шею,

Коль без меня она хоть в храм

1310 Пойдет, хоть к мессе, хоть к часам,

Будь то великий праздник даже",

Срывается он с места в раже,

Бежит на башню прямиком,

Уже и камнетес при нем.

Велит пробить, как для затвора,

Лаз узкий вроде коридора,

Чтоб выход к кухне был в стене.

Забыв об отдыхе и сне,

Он занят только этим лазом.

1320 Уж ревность отняла и разум,

И сердце, одолев беднягу.

Меж тем он в сторону ни шагу,

Но день за днем ее питает,

Растит и с ней в союз вступает.

Отныне он не моет лоб,

Похожа борода на сноп

Овса, который плохо связан,

Ее дерет и рвет не раз он

И волосы пихает в рот.

1330 Когда от ревности трясет

Его, он словно пес шальной.

Ревнивый - то же, что больной.

Писателям из Меца {77} сил

Хватило б вряд ли и чернил,

Чтоб описать тех действий пыл

И все, что н'Арчимбаут творил.

Едва ли Ревность бы сама

Сошла от ревности с ума,

Как он; смолкаю тут, и впредь

1340 Даю ревнивцам преуспеть

В воображенье диких дел

И злобных мин - то их удел.

Меж тем красавица в смятенье:

Угрозы все и нападенья

Ревнивца выносить должна,

Ей меньше смерти жизнь ценна.

Коль плохо днем, то ночью хуже:

Тоска сжимает только туже.

И утешаться нечем ей

1350 В той смерти, в горести своей.

При ней две девы пребывали,

Всегда, подобно ей, в печали.

Живя, как пленницы, в затворе,

Они ей скрашивали горе

Учтивой службой, как могли,

И в благородной к ней любви

Позабывали о тоске

Своей. Зажав ключи в руке,

Ревнивец часто появлялся.

1360 Надолго он не оставался,

Но, не затеяны ли шашни,

Следил, и целы ль стены башни.

Девицы ставили на стол

Что было, так как он завел

Через окошко, не мудря,

Как в трапезной монастыря,

Заране ставить все, откуда

Те брать могли питье и блюда.

После обеда всякий раз

1370 Он выходил, как напоказ,

Гулять; но были все стези

Его протоптаны вблизи,

Ибо на кухню заходил

Он и внимательно следил

За тем, что делает жена,

И часто видел, как она

Изящно режет хлеб, жаркое

И подает своей рукою

Двум девушкам, а заодно

1380 Еще и воду и вино.

И заключен был тайный сговор,

Чтоб не проговорился повар,

Что с них шпион не сводит глаз.

Но не хватило как-то раз

Вина девицам за обедом,

И был им тот секрет неведом,

Когда из-за стола одна

Пошла к окошку взять вина.

И н'арчимбаутова засада

1390 Открылась ей: таясь от взгляда

Ее, он вышел, но уже

О том сказала госпоже

Алис, девица, коей равных

Нет и средь самых благонравных.

Была другая, Маргарита,

Благоусердьем знаменита.

Старались оказать почет

Они Фламенке и уход

Создать. Ей выпало без счета

1400 Невзгод, преследует зевота

Ее, и вздохи, и тоска,

И все по воле муженька.

Слез выпила она немало.

Но бог - за то ль, что так страдала,

Ей милости явил свои,

Не дав ребенка и любви,

Ибо, любя, но не питая

Ничем любви, она до края

Дошла бы в горести своей.

1410 Вовек не полюбить бы ей,

Когда б Любовь - чтоб не уныла

Была - ее не обучила

Тайком себе, но до поры

Ей не открыв своей игры.

Ей смерть мила. Из башни тесной

Открыта дверь лишь в день воскресный

Иль в праздник. Даже малословных

Бесед никто с ней, из духовных

Или из рыцарей будь он,

1420 Не вел, ведь в церкви отведен

Темнейший угол был Фламенке:

С двух от нее сторон по стенке,

Пред ней же сбитый из досок

Заборчик частый столь высок,

Что доходил до подбородка,

И там она сидела кротко.

Могли с ней вместе две подружки

И сам ревнивец быть в клетушке,

Но он любил вовне сидеть,

1430 Как леопард или медведь,

Всех озирая с подозреньем.

Ее, лишь в ясный день, за чтеньем

Евангелия, стоя рядом,

Вы б различили острым взглядом.

Ей подношенье отнести

Нельзя, к священнику ж пути

Не дать - все ж мудрено супругу,

Однако целовала руку

Лишь сквозь какой-нибудь покров.

1440 Податчиком ее даров

Был н'Арчимбаут, ее защита.

Священник, так как было скрыто

Лицо, рука же под перчаткой,

Ее не видел и украдкой

Ни в Пасху, ни пред Вознесеньем.

К ней служка шел с благословеньем {78},

И он-то бы увидеть мог

Ее, коль было бы вдомек.

Эн Арчимбаут, лишь missa est {79}

1450 Звучало, поднимал их с мест:

Полуденной молитвы {80} глас

Глушил он, и девятый час,

Когда кричал: "Вперед! вперед!

Меня обед давно уж ждет.

Довольно мешкать, поспешим",

Не дав молитв окончить им.

Так шли дела два с лишним года.

Встречала новая невзгода

Их что ни день, росла печаль.

1460 Меж тем, под вечер ли, с утра ль,

Не останавливаясь, кроет

Себя эн Арчимбаут и ноет.

Был славен ваннами Бурбон;

Вход для купанья разрешен

И местным был, и чужестранным

Гостям; прибиты плитки к ваннам

С пометой, прок в какой каков.

Здесь делался совсем здоров

Хромой иль вообще недужный,

1470 Курс этих ванн принявши нужный.

А чтобы в час любой для всех

Купанье было без помех,

Хозяин хлопотал о том,

За плату ванну сдав внаем.

Тек в каждую воды поток,

Горячий, словно кипяток;

Холодной же воды подачей

Вы охлаждали жар горячей.

Там ванны были против хвори

1480 Любой; на крепком дверь запоре,

Как в доме - стены, нет прочней.

При каждой комната, чтоб в ней

Для освеженья или сна

Прилечь - кому на что нужна.

С владельцем ванны, всем известной

Своим богатством, в дружбе тесной

Был н'Арчимбаут, и так как ванна

Была близ дома, постоянно

В ней с давних пор купался он.

1490 Всегда следил Пейре Гион,

Той ванны и других хозяин,

За чистотой; пол был надраен,

Блестело все; особам знатным

Сдавал он их: вход был бесплатным

Для н'Арчимбаута и свободным.

Он иногда считал угодным

Жене доставить развлеченье

Иль выказать расположенье

И брал с собой; но было кратко

1500 Оно, так вел себя он гадко:

Она должна была в одежде

Стоять подолгу в ванной, прежде

Чем он везде не сунет нос;

Затем он прочь трусил, как пес,

Что выставлен, визжа, за дверь