Александр Радищев - Русская поэзия XVIII века

Приняв боевое крещение, народ утвердил свое будущее: «Поставил бог и росов дух и не подвигнется вовеки». Победы обеспечили «тишину», мир, открыли путь к труду и просвещению. Обобщая опыт жизни «сынов российских», Ломоносов утверждал: «И путь отворен вам просторный».

Поэт созерцающий — не сторонний наблюдатель, но участник общих исторических событий, сын народа, чью судьбу он познает, плоть от плоти той нации, которая утверждала свое историческое бытие. Поэт ощущает единство своей судьбы с судьбой народа: «Мы пройдем… сквозь огонь и воды, преодолим бури и погоды, поставим грады на реках…» Мы — это «российские сыны», пахари и воины, в том числе и бывший помор Ломоносов, ныне ученый и поэт. Это единство проявляется прежде всего в патриотическом чувстве «восторга», который стихийно охватил молодой народ а поэт, вышедший из «среды народныя», его выразил и запечатлел поэтическим словом. Вот почему оды Ломоносова — это акт самосознания народа. Осуществляется оно в образе созерцающего и познающего Россию поэта, который был и первым образом русского человека. Ломоносовская личность раскрывалась перед читателем именно в этом общем и главном, в том, что делало ее русской. Открыто и запечатлено было то, что создала действительность, — человек той эпохи, осознававший свою национальную обусловленность.

Ломоносов оказался способным, обобщая опыт нации на завоеванном ею рубеже своего всемирно-исторического существования, выразить русскую мысль. Европа неожиданно для себя открыла новую страну — Россию, новую нацию — русских. Она мечом отстояла свою независимость и силой утвердила свои права мировой державы. Что это за страна? Что несла миру новая нация? Что следовало ожидать? Ответ несла русская мысль, впервые осуществившая себя в одах Ломоносова. Поэт раскрыл нравственный мир новой нации, ее духовную силу, ее веру в себя, в свое будущее, ее активность, молодость и жажду деятельной жизни.

Русская мысль выражалась и в пластическом образе матери-родины. Это был образ не парадной, императорской державы, но России народной. «Европа утомлена в брани», она «простирает длани» к России, занятой трудом, и Ломоносов уподобляет Россию пчелиному рою. В этом образе раскрывается убеждение поэта о единстве нации перед лицом противостоящих ей сил, подчеркивается мысль, что мощь молодого государства определяется народной силой. Концепция просвещенного абсолютизма обретает народно-поэтическое воплощение.

Образ родины у Ломоносова всегда величав. Но то не холодная и грозная величавость, она овеяна добром и согрета лирическим чувством поэта, с которым сливается чувство исполненного достоинства русского земледельца. Наиболее полно русская мысль нашла свое выражение в образе матери-родины в стихотворении «Разговор с Анакреоном». В споре с прославленным поэтом Ломоносов предлагает русскому живописцу написать «мою возлюбленную мать» — Россию. Образ матери-родины — это не светская красавица, не властная госпожа, не величественно-торжественный портрет императрицы, но русская женщина из народа: «…потщись представить члены здравы, возвысь сосцы, млеком обильны, и чтоб созревша красота явила мышцы, руки сильны» и т. д. В том, как поэт видит образ матери-родины, какими чертами ее наделяет, как любуется ее нравственным здоровьем, физической силой, бодростью, проявляется русский демократический идеал человеческой красоты.

То же олицетворение России в виде могучей женщины, «покоящейся среди лугов», мы находим и в одах. Но олицетворением поэт не ограничился: стремясь запечатлеть громадность и обширность русского государства и мощь народной России, он создал географический образ России. Этот образ России в ее планетарных масштабах: с севера на юг — от Невы до Кавказа, и с запада на восток — от Днепра и Волги до Китая (Хины) — несет мощный заряд эмоциональной энергии, передающей патриотизм русского человека, его любовь, гордость и восхищение своей родиной. Именно потому этот образ, активно помогавший самосознанию русских людей, был усвоен последующей поэтической традицией (см. стихотворения Батюшкова «Переход через Рейн» и Пушкина «Клеветникам России»).

Оды Ломоносова, вобрав опыт человечества, стали глубоко национальным, самобытным явлением, выразив русскую мысль и дух подымающейся нации. Ее пафосом стала идея утверждения величия и могущества России, молодости, энергии и созидательной деятельности — России, верящей в свои силы и свое историческое призвание нации. Идея утверждения рождалась в процессе творческого объяснения и обобщения опыта, реальной практики «российских сынов». Созданная Ломоносовым поэзия утверждения существовала рядом с сатирическим направлением. Ее рождение отражало насущную потребность русского самосознания. Нация, в Петровскую эпоху вступившая в новый период своего исторического существования, продолжала бурно развиваться. Активное проявление ею своей жизнеспособности и нравственных сил в последующем рождало постоянную потребность художественного исследования того, что составляло ее «тайну». И характерной особенностью всей русской литературы станет пафос утверждения. Жизненность ломоносовского направления подтвердила патриотическая поэзия Державина, Батюшкова, Давыдова, Пушкина и Лермонтова. Ломоносовское начало обрело новую жизнь в творчестве Гоголя и Толстого.

К концу 1770-х годов на поэтическом поприще не было крупных поэтов — Ломоносов, Сумароков, Майков уже умерли. Именно в ту пору молодые, начинающие поэты — Капнист, Хемницер и Львов — сблизились на почве недовольства существовавшей поэзией, поисков иных путей в искуссстве. Львов пропагандировал в кружке народную песню. Интересы кружка оказались близкими Державину. Начинал Державин, как все, —…..писал оды вслед за традицией, равняясь на ломоносовский образец. Подражание неумолимо приводило к эпигонству. Эта несамостоятельность первых опытов огорчала поэта, рождала глубокую и спасительную неудовлетворенность.

В этой атмосфере поисков своего пути и сочувствия друзей и были им написаны три оды: «На смерть князя Мещерского», «Стихи на рождение в Севере порфирородного отрока» и «Ключ». Оды эти означали, что Державин нашел свой «особый путь», который помог ему понять новаторство «российского лирика». Все своеобразие ломоносовских од — в личности их автора. Ломоносов выступал как гражданин, как сын своего отечества, как русский, осознавший свой долг перед народом и Россией. В этом была его победа как поэта. Но ведь личность человека сложнее: кроме стороны общей — связывающей его с большим действительным миром, — есть и сторона внутренняя, с бесконечно богатой жизнью сердца. Новый исторический этап русской жизни открывал Державину возможность чувствовать свою личность в единстве общего и частного. Державин-поэт не только гражданин, каким представал в одах Ломоносов, но и частный человек, со своими убеждениями, вкусами, заботами, друзьями, семьей, слабостями. Державин и сделал свою оду автобиографической, способной выразить индивидуальный взгляд личности автора в единстве общего и частного. Обновляя оду, Державин не подражал, но исторически продолжал дело, начатое Ломоносовым. Связанная с художественными открытиями Ломоносова, его ода стала явлением глубоко оригинальным.