Владимир Казакаов - Избранные сочинения. 2. Врата. Дон Жуан

ВАЛЕРИЯ

Следующий час так близок, что я его уже вижу. Я различаю каменные дома, холодную набережную и ветер, обжигающийся о мосты.

ЖЕНИХ

Я проходил мимо и не смог. Решил зайти. Вот трость, вот драгоценный череп и вот продетый в петлицу воздух. К тому же, на тротуарах так скользко, витрины пьяны от ветра и от фонарей, толпа подпрыгивает и улетает.

ОТЕЦ

Куда же я девал свою грусть?

ВАЛЕРИЯ

Ночь струится к острию иглы, скоро она вся будет там.

ЖЕНИХ

А вот и перчатки. Шел, сверкая взглядом о булыжную мостовую.

ОТЕЦ

Я весь до кончика иглы полон предчувствий. Предчувствие № 1: 1783002696013. Предчувствие № 009: не сбудется. Даю построение лица: лоб, небо, ряды морщин и шея, подпоясанная простой веревкой.

ЖЕНИХ

Я охмелел, словно выпил целое окно света. Темнота стала жестче.

ВАЛЕРИЯ

1. Крыша, исхоженная звездами. 2. Ночь + ночь = равняется. 3. Я дочь отца. 4.

ЖЕНИХ

Хочу сделать шаг и не могу. Хочу сделать второй — и тоже не могу. Не оставил ли я себя по рассеянности в передней? Где моя трость и весь мой задор? Я молчалив с собой и с другими. Валерия!

ОТЕЦ

Я зову свою дочь и не откликаюсь.

ЖЕНИХ

Фонари, балансируя, ходят по натянутому тротуару — вот мое определение сумерек.

ВАЛЕРИЯ

Ваше молчание иносказательно.

ОТЕЦ

Он давно уже говорит другое.

ЖЕНИХ

Количество гостей то увеличивалось, то уменьшалось, то снова уменьшалось. Странно, они мое исчезновение приняли за меня. Тут же присутствовали два призрака. Гости и стены отшатывались друг от друга. Знаете, свечи, декольтированная темнота. Вдруг разговор зашел о воскрешении умерших звезд. Призраки сразу же переглянулись — не то как заговорщики, не то как воскресители. Мнения гостей разделились. Призраки предложили карточную игру — мнения объединились. Железные углы крыш пронзали ночь, мне не забыть этого звука...

ОТЕЦ

Речь состоит из слов, жесты состоят из воздуха, отчаяние состоит из всего.

ВАЛЕРИЯ

Пока мы говорили, даль замерзала. Теперь наш черед.

ЖЕНИХ

Сверкающая слеза, ветер и трость — вот моя уличная экипировка. Букве А соответствует число Ц. Валерия, вы безмолвны!

ОТЕЦ

Темнота укололась об острие иглы.

ВАЛЕРИЯ

Первый раз слышу, чтобы железный скрежет кончился многоточием...

ЖЕНИХ

Кто-то позвал меня, я обернулся, но... меня уже не было. Сверкающие звезды с хрустом ломились в глаза.

ОТЕЦ

Сколько торжественного света и холода в неположенный час! Это похоже на отречение ночи.

ЖЕНИХ

Было темно от скрежета.

ВАЛЕРИЯ

Страшный суд — это суд чисел.

ОТЕЦ

Итак, насколько я слышал, воскрешение не состоялось. Итак, насколько я понял, оно и не могло состояться.

ВАЛЕРИЯ

Сколько холода и спокойствия в его холоде и спокойствии!

ОТЕЦ

Из двух зол я выбираю среднее. Как каждый идущий в траурном шествии, я буду равно принадлежать и жизни, и смерти. Мой девиз: римское число XIII. Холмистая местность всегда мне напоминает о ремесле могильщика. Свет умерших звезд всегда напоминает о том же. Темнота все отчетливее принимает резкие очертания утра. Я все отчетливее принимаю торжествующие очертания себя. Я торжествую, как живопись, которая вновь обрела Ефима Рояка!

— А вот другой случай тоски: когда не возможны ни смерть, ни какое-нибудь другое утешение.

— Знаю, согласен, слышу. Позавчера я забыл вздохнуть, а сегодня неожиданно вспомнил и усмехнулся краем спины. Нет, тут что-то не то! И в самом деле: вдруг темнота вспыхнула в окнах, словно ночь вернулась на миг, чтобы снова пережить себя вкратце. Вы меня понимаете?

— Нет. Но так забавнее...

Этот разговор и эта пауза мелькнули мимо него, когда он, свернув с Садового Кольца, пробирался Мясницкой улицей. Мостовая под ногами блестела, черный цвет упорно настаивал на продолжении дня. Справа и слева с шумом и грохотом громоздились каменные этажи домов, железные вывески и разноцветные обрывки неба — от черных, до голубых. Темные подворотни вели во дворы, тесные, гулкие, с воздухом, исцарапанным весенними, зимними и даже осенними звуками. Они возникали неожиданно: то ликующе, то сурово. Окна слепли от яркой весенней боли.

В одну из таких подворотен он и свернул, думая на ходу: воображение — это то же зеркало: оно ничего не отражает.

До прихода незнакомца все были несколько сдержанны и молчаливы. Одни из гостей, например, молчал, глядя в окно и постукивая изредка костяшками пальцев. Другой, заложив руку за спину, думал. Третий покачивался в такт своей неподвижности. Остальные образовали вокруг хозяйки небольшую приглушенную группу.

Окна стояли на высоте третьего этажа.

1-Й ГОСТЬ

Единственные дни, в которые я могу жить спокойно — это прошедшие.

2-Й ГОСТЬ

Что ж, их не так уж много осталось.

ХОЗЯЙКА

Вы оба столь кратки и загадочны!

3-Й ГОСТЬ

Краткость — это почти доблесть.

ХОЗЯЙКА

А загадочность?

3-Й ГОСТЬ

Это сама нагота.

Он говорил это, облокачиваясь о подоконник. Что-то каменное и неподвижное передалось его локтю и правоте.

Пауза может принять форму стены, окна или чего угодно.

4-Й ГОСТЬ

Вот никогда бы не предположил, что мое молчание может быть зеркальным.

5-Й ГОСТЬ

О чем вы?

4-Й ГОСТЬ

Об этом. Ваш голос не узнал своего отражения. Впрочем, вот странно: когда мы глядим в зеркала, они узнают о нас все, а мы о себе не узнаем ничего.

ХОЗЯЙКА

Забавно... и даже несколько прохладно.

5-Й ГОСТЬ

Я не берусь спорить с 4-м гостем, во-первых, потому что он неправ, а, во-вторых, потому что всякая правота слишком уязвима.

3-Й ГОСТЬ

Вы правы. Молчание всегда бессмысленно. А паузы могут быть полны глубины.

1-Й ГОСТЬ

Не согласен, и отражаюсь в зеркале вслух.

2-Й ГОСТЬ

Да, но когда же мы ближе к истине — когда поодиночке или когда все вместе?

4-Й ГОСТЬ

Никогда еще вопросительный знак не ставился столь восклицательно!

2-Й ГОСТЬ

И, вообще, мне хочется куда-нибудь переселиться. Если не в другой мир, то хотя бы в ту сторону.

ХОЗЯЙКА

Стать кладбищенским сторожем, например?

1-Й ГОСТЬ

А что, это идея! Ведь под таким углом еще никто не подумал об этой странной профессии!

5-Й ГОСТЬ

Тише! а то разбудите мертвых.

3-Й ГОСТЬ

Чего мне никогда не приходилось — так это просыпаться.

4-Й ГОСТЬ

А мне — вдыхать завтрашний воздух.

5-Й ГОСТЬ

А сказать вам, что самую великую мысль можно выразить только покашливанием?

1-Й ГОСТЬ

Браво!

ХОЗЯЙКА

Глоток крепкого чая избавит вас от покашливаний.

2-Й ГОСТЬ

Вы знаете, еще один глоток чая — и будет полночь.

ХОЗЯЙКА

Я не боюсь. Я готова спокойно встретить любой час.

ЧАСЫ

Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Бам!