Инна Лиснянская - Сборник стихов

Мне не пишется. Но все-таки
Для унынья нет причин.
Облака из снега сотканы,
А туман — из паутин.
Брезжат в звездах цифры римские
И летит гусей пунктир.
Буквы, вспыхивая искрами,
Заселяют целый мир.
На курсор перо гусиное
Легкомысленно сменив,
В зябком сердце погасила я
Тайноведческий мотив.

День как масло нежен.
Вспомни юность нашу.
Намотай на стержень
Пряжу на продажу.
Хороша верблюжья
Будто к супу ложка,
Будто к линзам дужка,
К сапогам — застежка.

Новый день — и всё сначала:
В ванной мыло и мочало
И горячая вода.
Становлюсь под душ я с ходу,
Будто я сама природа
И дожди — моя среда.

Погасли в море маяки,
Связало тиной плавники,
Но нас ты не возьмешь за так
На удочку свою, рыбак.
Не заримся впервые
На сны береговые.

В помин уму, душе в помин
На камне собственных руин
Я заявление пишу
О том, что я ещё дышу
Геранью, лавром, морем,
Своим и рыбьим горем.

При возрасте я как ребенок
Без признаков грамотной речи.
А мир мой и хрупок и тонок,
И все в нем пророки, предтечи.
Внимаю им бесповоротно.
Слагаю им стих под копирку.
Любовь у меня всенародна,
А знамя отправлено в стирку.

Солнце осени щедро
Тянет свет из тумана.
Ветер воет крещендо,
Море плачет пиано.
Сквозь солёные петли —
Двух веков перекличка.
Это правда ли, нет ли —
Гаснет голос, как спичка.

Знахарь китайский, иглы,
Руки на мозжечке.
Взрослые наши игры —
В двадцать одном очке.
Действия и детали —
Дети морских широт.
Море, песок, сандалии
И в лихорадке рот…

Три карты. Три карты. Три карты.
Герман. Балкон. Герань.
Сомнительные контакты
В такую глухую рань.
Не выхожу из спальной.
Лиза зажгла ночник.
В Хайфе провинциальной
Как он, игрок, возник?
А в рассветном дизайне
Пальмы. Кафе. Дома.
Не подпущу я к тайне,
Пускай он сойдёт с ума.
Герман. Герань. Три карты.
Дама. Семёрка. Туз.
Ломберный стол. Контракты.
Корсет и китовый ус.

Целый мир за обложкой, а в книжке
Только мой закуток.
Такие мои делишки,
Такие, браток.
Целый мир за кормой, а в каюте
Только качка да я.
Ни к вечности, ни к минуте
Не лезу в друзья.
Гром гремит, но моя антенна
Ловит эхо волны.
Под водой рыдают сирены,
Только мне и слышны.

Что за мрачные краски
Ложатся на полотно?
Это шамана сказки
И водяного дно.
Это неразбериха —
Все застилает дым.
Тихо, старуха, тихо,
Утром поговорим.

Сижу без света я,
Не при огне.
Душа отпетая
Болит во мне.
На что я жалуюсь?
Ах, боже мой,
Я рифмой балуюсь,
А рифма — мной.

При температуре
Большого ума
Всё в полном ажуре,
Зима как зима.
Всё в полном комфорте.
Душа не болит.
На слабой конфорке
Кофейник пыхтит.

Сбиться с пути — не горе,
Но и не рай.
Вот в таком коленкоре
Жизнь принимай.
Стрелочка делит сутки
На день и ночь.
Глупо в аптечной ступке
Слёзы толочь.
Не всё, что любви присуще,
Есть благодать.
И на кофейной гуще
Глупо гадать.

Давай давай помедлим
подобные рисковым
не то чтобы кометам
а ноготкам левкоям
шуметь и расставаться
особенно второе
у стойки регистраций
над Истрой над рекою
отпущенные дети
детей понарожали
руль облаками вертит
без видимой педали
заглушена машина
май сразу вновь за маем
погода беспричинна
растратим всё что знаем
особенно сенсорных
тик-таков стрелки нервы
у лопухов подсолнух
ориентир неверный
к земле до посиненья
прижаться нет подушек
традиция семейна
перебивать но слушать
давай ведь всё настало
сквозь никогда возможней
не то чтобы сначала
а вот же вот же

На сцену упала кулиса
в луче пропылилась она
приказ настигает Улисса и курит щавель чайхана
съезжаются гости фуршета стеснённые длинным столом
мы пели однажды про это про твой юбилей напролом
в отшибленном семьдесят пятым
слайд-шоу меняют коней
порядок бывает разъятым обратным с крестей и с бубей
размазанный по асимптотам блатною цистерной в Афган
шесть соток родня «шестисотым» потрем же обман об обман

Улыбок базар с монитора глаголет очнитесь деды
я вру про себя словно город хлебнувший мешок DVD
прицелен рассказчик физтеха затянутый в щукинский класс
живот мой непрочное эхо смертям хоть одна б задалась
зато сплошняком усыпляла стреляла навскидку звала
сорвав тормоза сериала сирень и сукно со стола
и нет окружений властнее для воблы на телеверху
Медея и все её змеи бикфордом плетут who is who

Бесчувственной пяткой надкусан паркет или так ламинат
пинг-понг антрекота с арбузом бойца не заметил отряд
отлетную в дырочках шляпу Ла Скала дыхалкой отжёг
ты все юбилеи отплакал кромсая то лук то восток
а надо ведь надо же старче лицом к утомлённой стене
восстать травянее и жарче жары безветрильной вовне
в луче мы про это бренчали крошили училищный мел
но песням не кланялся щавель откуда он здесь уцелел

Экскурсанты на Каменный мост за плечами трояк
все довольны режим ещё с печки не бряк
а покатят шаром а припомнят дурдом
только задние числа в почёте крутом
Для чего-то с Поклонной взирал Бонапарт
ты поднимешь щелчком этот вид-водопад
в контражуре от башни софитных светил
красный ворон сажал их журавль отвинтил
Можно выстроить клин острием и резьбой
на себя на бабло и на есть кто живой
муравьи-членовозы жучок-светофор
под землёй ли в трубе пережатый простор
он втекает в застолья берлоги нон-стоп
лица встык и валетом на пленный сироп
демократия пас исподлобья как Стус
заводной минаретище чистит нам пульс
ох до въедливой пыли смололи зерно
докрутили дожали с борьбой заодно
сладок ил мастерских царь-каштан угловат
«левый» Кремль я вожу притушив газават
методисты навытяжку млеют наглей
нагоняя не страх а румянцы нулей
на купюры с рябиной со сливой хромой
холм сиять обнесён погребальной каймой
до ушей вековечны случайные рты
как спасённая кража улыбки просты
неужели зашкалило профиль в анфас
звоном звонниц спелёнут осколочный вальс
и петлялось и жглось обгоняя привет
громового щелчка вспышки вспышки все нет