Геннадий Айги - Творцы будущих знаков

Дыр бул щыл
убешщур
 скум
вы со бу
  р л эз

  е у ю
  и а о
  о а
 о а е е и е я
  о a
 e у и e и
  и e e
и и ы и е и и ы

те ге не
    рю ри
    ле лю
      бе
    тьлк
    тьлко
    хо мо ло
ре к рюкпль
    крьд крюд
      нтпр
      иркью
      би пу

из-под земли вырыть
украсть из пальца
прыгнуть сверх головы
    сидя идти
    стоя бежать
куда зарыть кольца
    виси на петле
    тихо качаясь

Маргарита,
твой взор и ледяные бури
острей, чем с барбарисом абxазури,
душистей молодого лука
сверx шашлыка,
но, как полынь, моя любовь горька,
 ч и x а ю, сам не свой
 р ы ч у н а в з р ы д, —
 потерял я запаx вкусовой.
 Уже не различаю чеснока,
острой бритвой мне сердце режет
молодая луна —
твоя золотая щека.
Страдаю, как молодой В э р т э р,
язык мой, —
г о л ы й д ь я в о л, —
скоро попадет на вэртэл!..
Шен генацвали, шен черимэ,
М э р и м э!
Бросаю к твоим сливочным ногам
бокал с к о л б а с о й
и утопиться
     бегу
       в Куру —
ВЕСЬ ГОРЯЩИЙ
          и босой!

В полночь притти и уткнуться
в подушку твоей любви
— Завтра уеду в Москву! —
Освободятся сЕльтерские ноги мои,
ими, как локтем пропеллера, взмахну!
сто лет с тобою проживши
не позабыл о Ней Единой.
ЧЕРЕЗ закорючки капусты, по крышам,
летит мой дух лебяжий
На — фта — линный!

У меня изумрудно неприличен каждый кусок
Костюм покроя шокинг
во рту раскаленная клеем облатка
и в глазах никакого порядка…
Публика выходит через отпадающий рот
а мысли сыро-хромающие — совсем наоборот!
Я В ЗЕРКАЛЕ НЕ ОТРАЖАЮСЬ!

Я пошел В ПАРОВУЮ ЛЮБИЛЬНЮ
Где туго пахло накрахмаленным воротничком
Растянули меня на железном кружиле
и стали возить голым ничком.
Вскакивал я от каждого соприкосновенья
как будто жарко ляпали СВИНЦОВЫМ ВАРЕНИКОМ!
кивнули — отрубили колени
а голову за Шили В ЮБКИ БАЛОН.
. . . . . . . . . . .
и вот развесили сотню девушек
ВЫБЕЛИТЬ ДО СЛЕЗ НА СОЛНЦЕПЕКЕ
а в зубы мне дали обмызганный ремешок
чтоб я держал его пока не женюсь на безбокой
только что вытащенной
ИЗ МАЛИНОВОГОваренья!..

Стосковалась моя железка по кислице салату
и стукальцам небылиц
и закинув несгораемую хату
ввысь подымаюсь как накрахмаленная певица!
Забросил я память от жажды нового —
дыма и шипа бугорчатых машин
негра кочегарно-танцующего голого,
без пиджака… испола! Терпентин!
АРМАТУРЮ! В ТАНЦЫРЬ ЗАКОВАННЫЙ
над пропастью взлетаю как пученье морской буркоты —
И ДЕВЫ ВЛЮБЛЕННЫЕ ДО КОСТИ ИЗЖЕВАНЫ
ПОСЛЕДСТВИЯМИ КРАСОТЫ!..
и вот собрались все
телесными ерзая выступами
коленями пригнули меня к земле
в лоб мягко выстрелили
    чмок! квю!
    будля умрюк!

Я прожарил свои мозг на железном пруте
Добавляя перцу румян и кислот
Чтобы он поправился, музка тебе больше
Чем размазанный торт
Чтоб ты вкушала
Щекоча ноготком пахнущий терпентином (смочек)
Сердце мое будет кувырком
Как у нервного Кубелика
СМЫЧЁК

После серного дождя, землетруса,
на обломках горелых бревен
человечек уже мучается
над постройкой нового крова.

Тебе будут плевать в лицо,
по пяткам бить бамбуком,
а ты, ославленный подлецом,
не дрогнув, идешь на всенародные муки.

Художник, бедняга, босяк,
стройный тюльпан пустыни,
без страха,
без денег,
скользишь по камням,
одетый в лучи и овчину.
Мерцающим светом
руки подняты кверху.

Неутолимая надежда
неугасима купина!
И нынче яростней, чем прежде,
И на предвечные времена.

В избе, с потолком дыряво-копченым
Пятеро белобрысыx птенят
Широко глаза раскрыли —
Сегодня полные миски на столе дымят!..

— Убоинки молодой поешьте,
Только крошку всю глотайте до конца,
Иначе встанете —
Маньку возьмет рыжий леший, —
Вон дрыxнет, как баран, у соседского крыльца!..

Мать сказала и тиxо вышла…
Дети глотали с голодуxи,
Да видят — в котле плавают человечьи руки,
А в углу ворочаются порванные кишонки.