Елизавета Полонская - Стихотворения и поэмы
- Название:Стихотворения и поэмы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издательство Пушкинского Дома, Издательство ООО «Первый ИПХ»
- Год:2010
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-87781-017-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Елизавета Полонская - Стихотворения и поэмы краткое содержание
Ученица Гумилева, Полонская — единственная женщина в составе легендарной питерской литературной группы «Серапионовы братья», с которой связаны ярчайшие достижения русской литературы 1920-х годов. Именно на 1920-е годы приходится пик ее поэтического творчества. О поэзии Полонской заинтересованно писали Эйхенбаум и Кузмин, Г.Иванов и Адамович, Шкловский и Эренбург… В книгу вошли полностью первые три книги ее стихов (1921–1929), а также избранные стихи и переводы (Киплинг, Брехт, Тувим) последующих лет; немало стихотворений публикуются впервые.
Стихотворения и поэмы - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В 1965-м умер брат, проживший всю жизнь рядом с нею.
Лишь книги ты еще любил на свете,
И были радостью тебе чужие дети.
Ты ничего не ставил выше чести.
Горжусь, что я была твоей сестрой…
(«Брату»)
Сознание ее порой погружалось в миры апокалиптические:
Мы ляжем спать спокойно, безмятежно,
Проснемся утром, в светлый день веселый,
В день гибели грядущей неизбежной,
Среди развалин, в мире катастроф.
Увидим жизнь бессмысленной и голой,
И не услышим ни людей, ни строф…
(«Напудрены снегами все деревья…»)
Печатали Полонскую неохотно, стихи часто возвращали — или «не актуально», или, если актуально, то «не годится» (скажем, она рассердилась на Антокольского за его несправедливые, как ей показалось, стихи об А. П. Керн и ответила на них своими; в другой раз, прочитав «Бабий яр» Евтушенко и желая поддержать молодого поэта, наивно послала стишок в «Новый мир»…). Она к этому уже привыкла, и писала, никак не сообразуясь с политической актуальностью, — свободно, не утруждая себя заботами о «трудоустройстве» текстов. Писала, как и следует: о том, что было интересно ей самой, что ее занимало и мучило. Если бы это могли прочесть тогдашние читатели, они не остались бы равнодушными — потому что стихи эти трогают, тревожат и сегодня (а тогдашние редакторы, как правило безошибочно, выбирали для печати не лучшее, да еще, случалось, уродовали текст).
Раздумывая над прожитым, Полонская старалась остаться оптимистом:
А жизнь идет. Ей — ни добра, ни зла…
Мы даже с нею не были в разладе.
И все же — я недаром прожила:
На дне останусь тоненькой тетради.
(«Кто ты, читатель? Век, могучий шквал…»)
Этой строфой заканчивалась ее последняя прижизненная книга — «Избранное» 1966 года.
Прочитав ее, Виктор Шкловский откликнулся письмом:
«Дорогая Лиза.
Получил Вашу синюю книжечку.
И верный Пятница — Лирическая муза
В изгнании не покидает нас.
Спасибо за память.
Голос у Чуковского не могучий. Он сладкопевец.
Гумилев упомянут прямо и путно. Где Серапионы? [91] Речь идет о предисловии Полонской к ее «Избранному», состоявшему из 8 частей, усеченных цензурой: были там сильно подрезанный кусок о Гумилеве, поподробнее, — о К. Чуковском, читавшем студистам Киплинга «могучим голосом», и о «Серапионах», в связи с которыми упоминались только Лунц и Горький (оттого и возник вопрос Шкловского — одного из главных учителей Серапионовых братьев).
Биография Ваша очень хорошая, но причесана на прямой пробор с фиксатуаром.
Вы очень талантливый поэт…» [92] Б. Фрезинский. Судьбы Серапионов. СПб., 2003. С. 375.
Потом пришло письмо от Корнея Чуковского. Прочитав «Избранное», он написал, что долго болел, а потом действовал запрет врачей на чтение:
«Этим объясняется мое дикое хамство: я не поблагодарил Вас за Вашу милую книгу и за лестное для меня предисловие к ней [93] Елизавета Полонская. Избранное. М.; Л., 1966. Книга избранных стихов, посвященная памяти брата автора, открывалась предисловием «К моим читателям», где, в частности, говорилось и о Студии: «Литературной критике и технике перевода учил нас Корней Иванович Чуковский, талантливейший журналист, чье острое перо досаждало тогда многим пошлякам от литературы…».
. Книжку я всю прочитал. Сейчас ее нет у меня под рукой. Некоторые стихотворения были известны мне и прежде, но некоторые я прочитал впервые. Из них запомнилось; “Свидетели великих потрясений”, “Своевременные мысли”, “Анне Ахматовой”, стихотворение о крохотных школьниках [94] «Люблю тетрадь “с косыми в три линейки”…» (1958).
и конечно, “Толмач”, очень верно передающий чувства многих переводчиков… Словом: любимая, милая Елизавета Григорьевна, не сердитесь на меня за мое невольное хамство — но знайте, что я с давнего времени привык думать о Вас с дружеским чувством» [95] Б. Фрезинский. Судьбы Серапионов. СПб., 2003. С. 363–364.
.
Старых друзей оставалось все меньше… Внуки взрослели…
Ее последние стихи датированы 1967 годом. Он оказался тяжелым. О смерти Эренбурга ей решили не сообщать: боялись, что вести не переживет…
Елизавета Полонская болела долго и умерла 11 января 1969-го. Для написанного ею началась «другая жизнь».
Слова, которые писала я когда-то,
Внезапно возвращаются ко мне:
Они теперь, могучи и крылаты,
Звучат в невыносимой тишине.
Устами ссыльных и десятилетий
Они сегодня говорят со мной.
Я счастлива, что я жила на свете
И не напрасно прожит день земной…
(«Мои стихи»)
Стихотворения и поэмы
ЗНАМЕНЬЯ (1921)
1
«Не испытали кораблекрушенья…»
Александру Блоку
Не испытали кораблекрушенья
В морях неведомых близ Огненной Земли;
Не как искатели безумных приключений
Мы в эту жизнь внезапную вошли;
Нас не манил огонь на дальних башнях,
Не старый Рулевой ошибся у руля,
Нет, дома, в комнатах уютных и домашних,
Застигнула нас гибель корабля.
И, выхлестнуты страшною волною
В знакомые дома, среди родной страны, —
Мы одиночеству, и холоду, и зною,
И голоду на жертву отданы.
Но прадедов суровое упорство
У внуков ветреных еще цветет в крови,
И голос родовой, настойчивый и черствый,
Еще твердит упрямое — живи! —
И мы живем и, Робинзону Крузо
Подобные, — за каждый бьемся час,
И верный Пятница — Лирическая Муза
В изгнании не покидает нас.
Знаменья
Война
Хорошо вспахали Россию
Стотысячесильным плугом:
Добрый нож по земле прошелся
Целиною, оврагами, лугом.
Не ленились работники, видно;
Был надсмотрщик суровый над нами.
Где железо не брало камень,
Помогали люди ногтями.
Но когда раскопали поле,
Оказалось засеять нечем:
Побросали в земные недра
Не зерно, тела человечьи.
И земля урожай небывалый
Принесла, но острее желчи:
Не ячмень, не рожь, не пшеницу,
Принесла только зубы волчьи.
1914
Недаром знаменья грозящие даны:
Затмилось мраком солнечное лето,
И сто ночей клонилась с вышины
Зловещая Галлеева комета.
Но золотые зыбились поля
Окрай дороги мирной и непыльной;
Казалось, никогда еще земля
Так не была плодами изобильна.
Любовь рассыпала дурманный мак,
И каждая, и каждый был влюбленный;
Но незамеченным остался странный знак, —
Что мальчиков одних рождали жены.
Интервал:
Закладка:
