Любовь Тильман - Послесловия

То ли любит, то ли нет?

То ль обманет, то ль придёт?

То ль напрасен яблонь цвет?

То ль плодами упадёт?

А вокруг весна кружится,

Всё спешит заколоситься,

Попадая в резонанс,

Жизни новый выдать шанс.

По берегам стоячих дрёмных вод,

Созрев, они дрожат, почти что не дыша.

Чуть тронет ветер их, отправятся в полёт.

И разлетятся в пух головки камыша.

Кому-то повезёт в граничье погрузиться,

Где воды и земля извечный спор ведут,

И, прорастая в мир, опять заколоситься,

Продолжив жизни призрачный маршрут.

Я с озера домой их приносила.

Ругалась мама, собирая пух.

Была бессильна жизненная сила,

Против любви наивных детских рук.

О семенах и думать я не знала…

Теперь мне очень грустно оттого,

Что сотни новых жизней убивала,

Сорвав одну тростиночку всего.

Самые первые, светлые, нежные…

Вы сквозь завалы движетесь снежные,

К небу, и к солнцу, в мир прорастая,

О силе жизни напоминая:

Что всё возможно под этим небом,

Лишь не бояться расти, под снегом.

Сквозь искры солнца золотистые

Кружат весенние метели,

И вербы варежки пушистые

На почки нежные одели.

И вскоре станут распускаться,

Всё веря, как и мы, светло,

Что холода не возвратятся,

И не обманет их тепло.

Золотыми куполами

Устремляясь в небеса,

Как корабль под облаками,

Эта дивная краса.

Яркой точкою венчает

На Земле любой пейзаж,

Всем округ напоминает,

Что не дремлет Высший Страж.

И пришедший свято верит,

Что услышат и поймут,

И пред ним откроют двери,

И «осанна» пропоют.

Когда весной цветут цветы,

Сам воздух пьяный в их настое,

Скажи, о чём мечтаешь ты?

Ты счастлив, что теперь нас двое?

Иль, глядя в яблоневый сад,

Весну другую вспоминая,

Жалеешь об ушедшем мае,

Так много лет тому назад.

Чудесный день в заснеженном лесу,

Среди огромных, как колоны, ёлок.

Я маме ветку с шишками несу,

И радуюсь как маленький ребёнок.

Сухарь случайный делится на всех,

Гитара собирает три вагона,

Повсюду лыжи, рюкзаки и смех –

Весёлый поезд зимнего сезона.

Все радостно шутили на вокзале,

И расставались, ни о чём не беспокоясь.

Мы не прощались, мы тогда не знали,

Что это был последний «Снежный поезд».

В круговороте дней – «как белка в колесе».

Страницы памяти, и не хочу – листаю.

Дни прошлые невольно вспоминаю,

Счастливые, несчастливые, все.

Оставленные мной любимые места,

Берёзки в парке «Дружба», «Погулянка»…

Жива ль ещё моя заветная полянка?

Где мне малиновка, у бузины-куста,

Как пуговками, глазками сверкала,

И пела, от гнезда пытаясь отвести.

А я сидела, не ушла, прости

Меня, малиновка. Ты трели повторяла,

Пока чета сорок не объявилась,

Зелёно-чёрный хвост во всей красе.

Среди черёмух, в утренней росе,

Там песня соловьиная дробилась.

Пушистых снегирей я вспоминаю,

Бесчисленных скворцов гуляющую стаю

В снегу. И словно слышу вновь сейчас:

Сорокопута «вопиющий» глас.

Дорожка вниз – дупло и мухоловка,

Тритонов, ящерок весёлая сноровка…

А по весне - ковёр из анемон,

И брошками цветными медуница,

И посвист зябликов летит со всех сторон…

Лазоревка – не частая синица.

И призрачно, как будто давний сон,

Намёком образы перед глазами…

И каждый тон, и каждый обертон,

О маме иссушёнными губами.

Капель… капель… Солнечный свет стекает с сосулек в летящих каплях…

А ещё вчера лёгкая метель искрила его в октаэдрах и пентаклях…

Леди Муза каблучками стучит по уже очистившемуся тротуару…

И сердце стаккато мечтой, в зенит, навстречу солнечному пожару.

Тучи срываются дождём, ошалевшими водами после долгой стужи,

И проносящиеся машины обрушивают фонтанами бесконечные лужи…

Небо очищается, маня взор пронзительной солнечной синевой…

И лопаются почки, выстреливая к свету ещё клейкой молодой листвой.

Кружевами зелени наполняется графика, набирающих цвет, стволов.

И расцветает земля бесконечными красками и формами листвы и цветов.

Ты такая неожиданно красивая, а я и не заметил, когда ты успела так повзрослеть.

Тебе так к лицу это строгое платьице, только прошу: не надо ни о чём сожалеть.

Ты говоришь, что я изменился, что первая нежность весны и жаркое лето

Потерялись бесследно бесконечными осенними буднями где-то.

Не грусти любимая, наша весна не прошла, и пусть в ней, порой, не до снов,

Но сердце моё стучит вслед капелям и перестуку твоих танцующих каблучков…

Весенний лес заполонили воды,

Они кругом, куда не кинешь взгляд.

Прогресс. Но мы зависим от погоды,

Как миллионы лет тому назад.

Маняще так сверкают отражения,

И вверх и вниз – стволы и небеса,

И облаков скользящие движения -

Жестокая и дивная краса.

Жаль высказать так много не умеем,

Оттенки чувств… пустой словесный бред…

Мы этим миром сладко так болеем,

Хотя ему до нас и дела нет.

Листва уже давно опала,

Но в ярких солнечных лучах,

Сквозь зимней стужи опахала,

Ещё растут грибы в лесах.

Жизнь затаилась лишь на время.

Земли свершится оборот,

И в почву брошенное семя

Всенепременно прорастёт.

Хорошо весной родиться, когда льдинки слёзки льют,

Когда солнечные брызги, словно праздничный салют!

Хорошо родиться летом, когда буйствует трава,

И от солнечных рассветов чуть кружится голова!

Хорошо родиться в осень, кода фрукты на столе,

Буйный ветер листья носит, разметая по земле!

Хорошо зимой родиться, когда падают снега,

И искрится как жар-птица белоснежная пурга!

Что там с нами не случится – всё равно нам повезло:

Просто здорово родиться, вероятности назло!

Предрассветный туман нас с тобой прошлой радостью свяжет.

Это всё не обман – белоснежная зимняя пряжа,

Где-то там, в вышине, в мире нам недоступном и странном,

Сеть плетёт в тишине, опускаясь чуть зримым туманом.

Что ж, давай помолчим, мы так много уже говорили,

Сотней разных причин и тропиночек узких ходили,

В закрома, кто что мог, мы старались для жизни отправить,

Жаль вот только, что впрок трепетания чувств не оставить.

Мир цветной уже скоро обернётся безмолвием белым,

Семена все и споры росточком потянутся смелым,

А всё то, что цветёт, напитавшись последним туманом,

Навсегда пропадёт в этом мире морозном и странном.

Все коты кричат в ночной тишине: