Софрон Бурков - Время задавать вопросы

И вот сегодня, посредине лета,
Не дома, но среди своих,
Явился молодым поэтом
Твой муж, а вместе с ним и стих.

С днём рожденья тебя, дорогая!
Я любви своей верный посол.
От души я тебя поздравляю.
Для души срифмовал пару слов.

И не важно — какая погода,
Важно — крепко стоим на ногах.
Остаётся чуть больше полгода
И придёт юбилей в жемчугах.

Дальше будут нефриты, рубины, [1] «Жемчужная», «нефритовая» и «рубиновая» свадьбы — соответственно 30, 35 и 40 лет совместной супружеской жизни.
Есть что вспомнить — друзья, города.
Оградила судьба от чужбины —
Значит, нечего нам горевать.

Мы негромких успехов добились,
Правда, стали чуть-чуть покруглей,
Да без слов говорить научились,
Жизнь и возраст — друзья-не-разлей.

Будем жить, как любовь нам подскажет.
Выпей, Оля, стаканчик вина.
Этот стих, пусть нескладный, докажет,
Что любовь и словами сильна!

Мы часто вспоминаем прошлое,
Где наши юные мечты
Безропотно со смехом брошены
В угоду счастья суеты…

Нередко жизнь — сплошное прошлое.
Но и тогда мы не одни,
Нас крепко держит цепь несложная:
Я, ты и он, мы, вы, они…

Помню настойчивость летнего солнца.
Воду, как лёд, из крынички-колодца.
Помню широкий лиман Днепро-Бугский
И говорок наш, украинско-русский.
Чувства из прошлого мчатся стремглав,
Только я вспомню тебя, Станислав…

Мама, бабуся, отец и сестрёнка
Вместе со мной прописались на полках
Тех поездов, что на юг убегали,
Мурманск в безлюдии жить оставляли.
Помню мажорный колёс перестук,
Ложки в стакане настырнейший звук.

Встречи в Херсоне — всегда перекрёсток
С миром двоюродных ласковых тёток:
Наша бабуся с их мамочкой Домной
Нас берегли с жизнелюбием скромным —
Сёстры, с такой непростою судьбой,
Детям сердечный дарили покой.

После Херсона и пыльной дороги
Скинули обувь — и голые ноги
Воду лимана песком замутили.
Здравствуйте, хаты, акации, ивы!
Ждите, дряпачки [2] Дряпачка — тропинка. От слова дряпать(драпать) — бежать. , массаж босиком!
Вверх разбежишься на склоне крутом —
И очарован простором лимана:
Я, он, мечты — это в детстве немало.
Главное — рядом любимые люди,
И убежденье, что вечно так будет.
Позже пойму: всё, что я загадал —
Будет со мной, как и всё, что сказал…

Хата, в которой так часто мы жили —
Мазанка, крыша на ней — камышины.
Чудо-акация рядом стояла,
Тенью своей полдвора закрывала.
Курами двор был загажен всегда,
Часто его подметали слегка
И под акацией стол накрывали,
С шумом коптить керогаз заставляли.
Каша с побичками [3] Побички — рыбьи потроха , рыба под лёком [4] Лёк — чесночная подлива —
Это меню станиславское только.
Утром родители шли на базар,
Рук не хватало нести всё назад.
Завтрак — и быстро к лиману бежали,
Днём солнца жар в холодке переждали —
Вечером снова ходили купаться,
Или репейником липким кидаться.
В шашки сражались мы, и в домино,
Книги читали, ходили в кино.

Часто по горло в песок зарывались
И забывать обо всём порывались.
Очень смешно там ловили бычков —
Леской на пальце и голым крючком.
Раков на ощупь ногами искали,
Мелких, но шустрых, назад отпускали.
Яблоки, сливы, таранька, арбузы —
Радости эти мы знали от пуза.
Да и на берег ходили недаром,
Так мы гордились богатством загара!
И, как не помнить? — от разных камней,
Сучьев на ветках, клешней, якорей
К телу лепились ушибы и раны.
Кто не имел их — казался нам странным.
Впрочем, недолго. Счастливое время:
Чувства когда — не характера бремя.

Всё в Станиславе всегда хорошо!
Даже грозой когда ливень прошёл,
Быстрый и сильный, с раскатами грома —
Не повезло, если кто вдруг не дома —
Ходишь, стопой утонув в скользкой глине…
Знаю я, знаю секрет ностальгии:
Утром чуть свет выхожу на крыльцо,
Солнце с лиманом встречаю в лицо.
Верю, что в жизни хорошего много.
Верю, что к лучшему ждёт нас дорога.
Многое в жизни, конечно, не ясно,
Но без сомнения — жизнь так прекрасна!
Горем — да разве добро исчерпать?
Зло ведь на слабых лишь ставит печать.

Помню, как чёрною южною ночью
Небо рассматривал, звёздное очень.
Звёзд не считал, хоть пытался сначала.
Ночь стрекотала, но всё же — молчала…
Мне, в Станислав в мой последний приезд,
Ровно шестнадцать исполнилось лет.

Год прошёл. И год остался
С вами вместе навсегда.
Всё-таки, как ни старайся,
Жизнь считается в годах.

Много это или мало,
Сами всё решите вы.
Жили вы втроём с Натальей,
А теперь родился сын.

Костин возраст — лишь недели,
Завтра ровно восемь их.
Как стрелою пролетели.
Так же появился стих.

Знает внук, что надо кушать,
А покушав — помолчать.
Слово ласки хочет слушать,
И чуть что — давай кричать.

Вот лежит, сучит ногами,
Будто хочет побежать,
Помогает и руками —
Так не хочется лежать.

И того не знает Костя:
Жить — не поле перейти,
Это не прогулки в гости
На безоблачном пути.

Мама Косте всё расскажет —
Как добро сильнее зла,
Как любовью нас обяжет
Сердце помощь посылать.

Будут трудные потери,
Но в свой час своим умом
Он, как все, решит проверить
Детских сказок волшебство.

Может — раньше, может — позже
Ниц падёт любой кумир,
Вот тогда понять он сможет:
Мама — это целый мир.

Он его покинул с криком,
Молча он придёт назад,
Жизнь проживши точно мигом.
Слов ли хватит всё сказать?..

Первый год, прожитый быстро,
Ситцевым всегда зовут.
Новый дом на Серебристом,
Новые дела вас ждут!

Если взялся об Отчизне слово говорить,
Будь готов не только право, долг свой предъявить.

Мурманск, ты мой город близкий на краю Земли —
Снег и дождь, студёный ветер, сопки, корабли.
Твой след жизни так недолог, словно чайки крик,
Тридцать шесть всего был возраст в наш знакомства миг,
Как родился я тем летом, рано поутру,
Ну а ты вновь просыпался, час-другой соснув.

Лето в Мурманске — без ночи: солнца круговерть,
Заставляющая таять ледяную твердь.
Только улыбнётся радость: буйно всё цветёт!
Сразу дождь, за дождь цепляясь, осень приведёт.
Рано утром, вместе, дружно электричкой в лес,
У окошка сесть удастся, если быстро влез.
Вдоль дороги мчится Кола в свой родной залив,
Где, притихшая, вольётся в ритм «прилив-отлив».
Лес всегда встречает грозно тучей комаров,
Но запомнится богатством ягод и грибов.