Николай Орлов - Альманах Felis №002: Лики Войны

Дед Афанасий, кряхтя, поднялся и молча направился в избу.

На другой день Ольга пришла к Афанасию в десять часов утра. Ей ещё надо было успеть приготовить окрошку. Во дворе, сидящий на цепи Черныш, стал прыгать Ольге на грудь, стараясь лизнуть её в лицо, при этом жалобно поскуливал.

– Черныш, да ты что? Не кормили тебя что ли?

Ольга поднялась на крыльцо. Дверь в избу была открыта.

– Дядя Афанасий, ты где? Собаку покормил бы, что ли.

В это время во дворе Черныш неожиданно завыл.

– Вот чёртова псина. Ты что ещё дрыхнешь? – входя в горницу и глядя на лежащего в кровати старика, спросила Ольга.

Афанасий лежал неподвижно. Ольга подошла поближе, старик был мёртв. На его лице застыла счастливая улыбка, как будто он уже встретился со своей Катериной и лучшим другом Петькой Трофимовым. А во дворе было воскресенье 22 июня 2009 года.

Александр Ефимович Шапиро родился в 1945 г. Жил в Черновцах, Украина. Там же получил высшее филологическое образование в Черновицком государственном университете. Сейчас живёт в г. Баффало, США.

Работал монтёром телефонной связи, лаборантом, журналистом, учителем.

Пишет стихи и прозу. Печатается в русскоязычных СМИ разных стран и в интернет журналах. Его стихи вошли в многочисленные сборники и альманахи. Автор книги стихотворений «У забытой карусели» (Э.РА, Тель-Авив – Москва, 2008) и книги очерков и рассказов «Перемена декораций» (Лира, Иерусалим, 2011).

Член Международного Союза писателей «Новый современник». Член Союза писателей Израиля.

Сугроб под окном был чист и непорочен, как первый день Мира.

Федор задумчиво курил, покашливая, изредка поглядывая на улицу и жмурясь от яркого снега. Сегодня он плохо себя чувствовал. Больное сердце тяжело ворочалось, по-хозяйски заняв всю грудную клетку, кружилась голова, и казалось, что все давно зажившие раны на его теле, решили вновь напомнить о себе, просыпаясь и пыхтя, как древние вулканы.

Федор тяжело поднялся с табурета, сделал шаг к плите и нерешительно замер. Дурное предчувствие появилось внезапно и подкатило к горлу, мешая дышать. Старик обреченно посмотрел за окно, ничего не видя, и пытаясь осмыслить это странное, давно забытое ощущение.

Надо же, он был уверен, что с дурными предчувствиями покончено навсегда. Тяжесть, озноб и холодная волна страха и безысходности – то, чего он очень боялся вспомнить и пережить вновь. Оно преследовало его на фронте. Правда, не всегда. Довольно редко. Но, когда оно приходило, это означало, что надо готовиться к худшему.

У него было пять ранений, и перед каждым возникало оно, это неумолимое предчувствие. Последнее – тяжелейшее и мучительное ранение, чуть не ставшее смертельным, было получено под Берлином. И только чудом Федору удалось тогда выкарабкаться.

В ночь перед боем, уже под утро, нагрянуло такое же состояние. Федор проснулся в поту, и сердце то замирало, холодея, то начинало биться о ребра, пылая жгучим нетерпением.

А через несколько часов начался бой.

Стрелковая дивизия №192, в которой воевал Федор, вышла в марте 1945 года к границам Восточной Пруссии. Немцы не желали отступать и время от времени пытались перейти в наступление.

Военная часть Федора после длительных, тяжелых боев понесла большие потери и была вынуждена занять оборону. Небольшие опорные пункты были расположены на расстоянии 200-300 метров друг от друга. Немецкие разведчики, используя эти разрывы, зашли во фланг ночью и ворвались на позиции.