Эдгар По - Лирика

Для грез, чей облик лжив,

От наших стран туманных,

От серебристых ив.

(1924)

Перевод В. Брюсова

21а. КОЛИСЕЙ

Лик Рима древнего! Ковчег богатый

Высоких созерцаний. Временам

Завещанных веками слав и силы!

Вот совершилось! - После стольких дней

Скитаний тяжких и палящей жажды

(Жажды ключей познанья, что в тебе!)

Склоняюсь я, унижен, изменен,

Среди твоих теней, вбирая в душу

Твое величье, славу и печаль.

Безмерность! Древность! Память о былом!

Молчанье! Безутешность! Ночь глухая!

Вас ныне чувствую, - вас, в вашей силе!

Нет, в Гефсимании царь Иудейский

Столь правым чарам не учил вовек!

У мирных звезд халдей обвороженный

Столь властных чар не вырывал вовек!

Где пал герой, здесь падает колонна!

Где золотой орел блистал в триумфе,

Здесь шабаш ночью правит нетопырь!

Где римских дам позолоченный волос

Качался с ветром, здесь - полынь, волчцы!

Где золотой вздымался трон монарха,

Скользит, как призрак, в мраморный свой дом,

Озарена лучом луны двурогой,

Безмолвно, быстро ящерица скал.

Но нет! те стены, - арки те в плюще,

Те плиты, - грустно-черные колонны,

Пустые глыбы, - рухнувшие фризы,

Карнизов ряд, - развалины, - руины,

Те камни, - ах, седые! - это ль все,

Все, чт_о_ от славы, все, чт_о_ от колосса

Оставили Часы - Судьбе и мне?

"Не все, - вещает Эхо, - нет, не все!

Пророческий и мощный стон исходит

Всегда от нас, от наших глыб, и мудрым

Тот внятен стон, как гимн Мемнона к Солнцу:

Мы властны над сердцами сильных, властны

Самодержавно над душой великих.

Мы не бессильны, - мы, седые камни,

Не вся иссякла власть, не все величье,

Не вся волшебность нашей гордой славы,

Не вся чудесность, бывшая вкруг нас,

Не вся таинственность, что в нас была,

Не все воспоминанья, что висят

Над нами, к нам приникнув, как одежда,

Нас облекая в плащ, что выше Славы!"

(1924)

Перевод В. Брюсова

26а. НЕПОКОЙНЫЙ ЗАМОК

В той долине изумрудной,

Где лишь ангелы скользят,

Замок дивный, замок чудный

Вырос - много лет назад!

Дух Царицы Мысли веял

В царстве том.

Серафим вовек не реял

Над прекраснейшим дворцом!

Там на башне, - пурпур, злато,

Гордо вились знамена.

(Это было - все - когда-то,

Ах, в былые времена!)

Каждый ветра вздох, чуть внятный

В тихом сне,

Мчался дальше, ароматный,

По украшенной стене.

В той долине идеальной

Путник в окна различал

Духов, в пляске музыкальной

Обходивших круглый зал,

Мысли трон Порфирородной,

А Она

Пела с лютней благородной

Гимн, лучом озарена.

Лаллом, жемчугом горела

Дверь прекрасного дворца:

Сквозь - все пело, пело, пело

Эхо гимна без конца;

Пело, славя без границы,

Эхо, ты

Мудрость вещую Царицы,

В звуках дивной красоты.

Но, одеты власяницей,

Беды вторглись во дворец.

(Плачьте! - солнце над Царицей

Не затеплит свой венец!)

И над замком чудным, славным,

В царстве том,

Память лишь о стародавнем,

Слух неясный о былом.

В той долине путник ныне

В красных окнах видит строй

Диких призраков пустыни,

В пляске спутанно-слепой,

А сквозь двери сонм бессвязный,

Суетясь,

Рвется буйный, безобразный,

Хохоча, - но не смеясь!

(1924)

Перевод В. Брюсова

27а. МОЛЧАНИЕ

Есть свойства, бестелесные явленья,

С двойною жизнью; тип их с давних лет,

Та двойственность, что поражает зренье:

То - тень и сущность, вещество и свет.

Есть два молчанья; берега и море,

Душа и тело. Властвует одно

В тиши. Спокойно нежное, оно

Воспоминаний и познанья горе

Таит в себе, и "больше никогда"

Зовут его. Телесное молчанье,

Оно бессильно, не страшись вреда!

Но если встретишь эльфа без названья,

Молчанья тень, в пустынях без следа,

Где человек не должен ставить ногу,

Знай: все покончено! предайся богу!

(1924)

Перевод В. Брюсова

28а. ЧЕРВЬ ПОБЕДИТЕЛЬ

Смотри! огни во мраке блещут

(О, ночь последних лет!).

В театре ангелы трепещут,

Глядя из тьмы на свет,

Следя в слезах за пантомимой

Надежд и вечных бед.

Как стон, звучит оркестр незримый:

То - музыка планет.

Актеров сонм, - подобье бога,

Бормочет, говорит,

Туда, сюда летит с тревогой,

Мир кукольный, спешит.

Безликий некто правит ими,

Меняет сцены вид,

И с кондоровых крыл, незримый,

Проклятие струит.

Нелепый фарс! - но невозможно

Не помнить мимов тех,

Что гонятся за Тенью, с ложной

Надеждой на успех,

Что, обегая круг напрасный,

Идут назад, под смех!

В нем ужас царствует, в нем властны

Безумие и Грех.

Но что за образ, весь кровавый,

Меж мимами ползет?

За сцену тянутся суставы,

Он движется вперед,

Все дальше, - дальше, - пожирая

Играющих, и вот

Театр рыдает, созерцая

В крови ужасный рот.

Но гаснет, гаснет свет упорный!

Над трепетной толпой

Вниз занавес спадает черный,

Как буря роковой.

И ангелы, бледны и прямы,

Кричат, плащ скинув свой,

Что "Человек" - названье драмы,

Что "Червь" - ее герой!

(1924)

Перевод В. Брюсова

29а. ЛИНОР

Расколот золотой сосуд, и даль душе открыта!

Лишь тело тут, а дух несут, несут струи Коцита.

А! Ги де Вер! рыдай теперь, теперь иль никогда!

Твоя Линор смежила взор, - в гробу, и навсегда!

Обряд творите похорон, запойте гимн святой,

Печальный гимн былых времен о жертве молодой,

О той, что дважды умерла, скончавшись молодой!

"Лжецы! вы в ней любили прах, но гордость кляли

в ней!

Когда в ней стебель жизни чах, вы были с ней

нежней.

Так как же вам творить обряд, как петь вам гимн

святой?

Не ваш ли взгляд, недобрый взгляд, не вы ли клеветой

Невинность в гроб свели навек, - о! слишком

молодой!"

Peaccavimus. Но наших уз не отягчай! звучит

Пусть грустный звон, но пусть и он ее не огорчит.

Линор идет, - "ушла вперед", - с Надеждой

навсегда.

Душа темна, с тобой она не будет никогда,

Она, дитя прекрасных грез, что ныне тихий прах.

Жизнь веет в золоте волос, но смерть в ее очах...

Еще есть жизнь в руне волос, но только смерть в очах.

"Прочь! в эту ночь светла душа! Не плакать мне о ней!

Меж ангелов пою, спеша, пэан далеких дней.

Пусть звон молчит, пусть не смутит, в ее мечтах,

вдали,

Ту, что плывет к лучам высот от проклятой земли,

К друзьям на зов, от всех врагов (и сон земной исчез)!

Из ада в высь несись, несись - к сиянию небес,

Из мглы, где стон, туда, где трон властителя небес!

(1924)

Перевод В. Брюсова

30а. СТРАНА СНОВ

Тропой темной, одинокой,

Где лишь духов блещет око,

Там, где ночью черный трон

(Этим Идолом) взнесен,

Я достиг, недавно, сонный,

Граней Фуле отдаленной,

И божественной, и странной, дикой области, взнесенной