Светлана Мекшен - Океан. Выпуск десятый

По свидетельству Ризнича, известного впоследствии подводника, «во Владивостоке с тех пор, как в нем появились плавающие подводные лодки, блокада была снята, и только изредка, и то очень далеко от порта, появлялись миноносцы, которые действовали очень осторожно и моментально исчезали, как только подводные лодки выходили из порта».

Иными словами, японский флот, осведомленный о нахождении подводных лодок во Владивостоке, так и не рискнул блокировать дальневосточное побережье России.

К работе над «Миногой» Бубнов приступил еще во время русско-японской войны. Не ставя перед собой цели спроектировать серийную лодку, он в конструкцию «Миноги» ввел несколько радикальных новшеств.

Существенным недостатком подводных лодок того времени была установка на них опасных в пожарном отношении «двигателей внутреннего сгорания взрывного типа». «Минога» стала первой в мире подводной лодкой с дизель-электрической установкой. Впервые в практике мирового кораблестроения Бубнов применил концевые сферические переборки. Запас плавучести у «Миноги» был почти в три раза больше, чем у «Дельфина». Будучи дальнейшим развитием бубновского типа лодки, «Минога» в то же время была первой лодкой этого конструктора не с решетчатыми, а с трубчатыми носовыми торпедными аппаратами и выносным пулеметом на ходовом мостике. Оригинальным у «Миноги», как и у всех лодок русского типа, было расположение цистерн главного балласта в оконечностях легкого корпуса, что давало возможность значительно увеличить глубину погружения.

Длина подводной лодки составляла 32,0 метра, ширина — 2,75 метра, а надводное водоизмещение — 123 тонны.

Почти одновременно с «Миногой» Бубнов приступил к проектированию подводной лодки, способной совершать дальние переходы и наносить удары противнику вблизи его берегов. О необходимости создания подобной лодки говорил печальный опыт русско-японской войны. «Акула» имела водоизмещение втрое большее, чем первая лодка Бубнова «Дельфин», а ее трехвальная дизель-электрическая установка и большой запас плавучести позволяли ей плавать в Балтике даже в штормовую погоду. Зачисленная в списки флота в 1907 году, «Акула» с ее 8 торпедными аппаратами вплоть до начала первой мировой войны оставалась самой мореходной и самой мощной по вооружению лодкой в мире. Правильно оценивая значение минного оружия, Бубнов еще в 1907 году предлагал приспособить «Акулу» для скрытой постановки мин заграждения. Но мысль о специальном подводном минном заградителе принадлежала не Бубнову, ее долго и упорно разрабатывал другой русский изобретатель — М. П. Налетов. Эта мысль окончательно окрепла 15 мая 1904 года, когда на русских минах, поставленных у Порт-Артура, подорвались два японских эскадренных броненосца.

Разработанная Налетовым для защиты порт-артурской гавани лодка не была достроена, и изобретатель был вынужден ее взорвать, чтобы она не досталась японцам. И лишь спустя десять лет, после долгих мытарств и волокиты, изобретателю удалось осуществить свой проект. 8 июля 1915 года минным заградитель «Краб» вышел на свое первое боевое задание — минирование Босфорского пролива.

В окончательном варианте надводное водоизмещение его равнялось 560, а подводное — 740 тоннам. Четыре двигателя внутреннего сгорания общей мощностью 1200 лошадиных сил обеспечивали ему 11-узловую скорость хода в надводном положении. При движении под водой, когда гребные винты вращались двумя электромоторами, скорость «Краба» доходила до 7,5 узла. Предельная дальность плавания с полным запасом топлива составляла около 2500 миль.

«Краб», вооруженный 60 минами, двумя носовыми торпедными аппаратами, 70-миллиметровой пушкой и двумя пулеметами, оказался ценным боевым кораблем и оправдал возлагавшиеся на него надежды.

В 1911 году, разрабатывая так называемую «малую» судостроительную программу, морское министерство опросило офицеров-подводников, большинство из которых сочло наиболее удачной лодкой «Акулу».

Когда Главный морской штаб известил Балтийский и Невский судостроительные заводы о своем намерении разместить заказ на 25 лодок с надводным водоизмещением 600—650 тонн, Бубнов представил проекты двух лодок — «Моржа» и «Барса», незначительно отличавшихся друг от друга и являвшихся дальнейшим развитием «Акулы».

Подводные лодки типа «Барс» имели длину 68 метров, ширину — 4,5 метра, надводное водоизмещение — 650 и подводное — 780 тонн, надводную скорость — 18 и подводную — 8,5 узла. На них впервые в мировой практике предполагалось установить по два дизеля мощностью 1320 лошадиных сил каждый и главного электродвигателя в 450 лошадиных сил.

Другой особенностью лодок конструкции Бубнова было необычайно мощное торпедное вооружение. В то время как на иностранных лодках устанавливалось до 4 трубчатых торпедных аппаратов, на «Барсах» число торпедных аппаратов составляло 12. Такое увеличение достигалось за счет поворотных решетчатых аппаратов конструкции С. Джевецкого. Аппараты не давали демаскирующего воздушного пузыря при выстреле и не требовали довольно сложной системы компенсации веса выстреленной торпеды. Но главной причиной приверженности русских моряков к решетчатым аппаратам была возможность залповой торпедной стрельбы. Кроме торпедного вооружения, на «Барсах» было по две пушки и по одному пулемету.

К началу первой мировой войны у противоборствующих сторон было 265 подводных лодок. Они, казалось, только и ждали случая подтвердить делом слова одного из пионеров подводного кораблестроения середины прошлого столетия:

«Морские колоссы с каждым днем приближаются к своему концу… и будущий век закончит начинающуюся смертельную борьбу между этими чудовищами и скромными подводными судами».

Когда берешь в руки старые морские уставы или приказы, то в первый момент непривычные обороты речи, обильная парусная терминология вроде «свежего брамсельного ветра», наименования давно забытых специальностей — «профос» или «огневой», — зарождающихся технических выражений, наподобие «разгоряченного подшибника», вызывают невольную улыбку.

Однако чтение пожелтевших страниц этих документов или хотя бы беглое знакомство с ними приносит немалую пользу. Мы больше узнаем об истории нашего славного русского флота, видим, какими заботами и интересами жили военные моряки сто — двести лет назад, чувствуем зримо и связь времен: ряд положений в известном преломлении дошло и до наших дней.

Мы начнем со статей, обязывающих блюсти честь русского флага, честь Родины, сохранять высокую военную бдительность. Начнем…