Ван Вэй - Река Ванчуань

С коня соскочил, прощальные чарки полны,
Украдкой вздохнул, куда направляетесь Вы?
Печалится друг, с карьерой, увы, не в ладу!
На Южной горе себя самого я найду.
Излишни вопросы и слез расставанья не стыдно,
Плывут облака, прозрачность их так очевидна.

Вновь стало ясно — и открыты
Передо мной полей просторы.

Вся грязь и пыль дождями смыты
Везде, куда ни кинешь взоры.

Ворота дома Го далеко
Видны у самой переправы,

А там селенья у потока,
Вон луга зеленеют травы.

Сверкают белыми огнями
Среди полей реки узоры,

И показались за холмами
Темно-лазоревые горы.

Здесь в пору страдную в деревне
Не встретишь праздных и ленивых:

И юноша и старец древний —
Все дружно трудятся на нивах.

Я еду один к пограничной заставе,
За озеро Цзюйянь {26} 26 Цзюйянь — озеро на северо-востоке Китая. За этим озером находились земли, подвластные Китаю в эпоху династии Хань. (тут и далее прим. Н. Т. Федоренко, пока не указано иначе) ,

В страны, подвластные нашей державе,
Нам приносящие дань.

И вот уже за родным пределом
Мой походный шатер.

Счастливец дикий гусь! Улетел он
В нашу страну озер {27} 27 …Улетел он в нашу страну озер… — то есть в Китай, богатый озерами. .

В Великой степи {28} 28 Великая степь — пустыня Шамо. мой дымок сиротливый
Один к небесам идет.

Я вижу лишь Длинной реки {29} 29 Длинная река — Млечный Путь. переливы,
Лишь солнца пустынный заход.

Но только солдат нашел я безвестных
У заставы Сяогуань {30} 30 Застава Сяогуань — одна из пограничных застав на территории современной провинции Ганьсу. Другое название этой заставы — Луншаньгуань. .

Они говорят, что не здесь наместник,
А дальше, у гор Яньжань {31} 31 Яньжань — место, где в танский период была резиденция правителя земель Внешней Монголии, на территории современной МНР, на северном берегу реки Хуанхэ. .

Юноша из Чанчэня ищет бесстрашных
Храбрецов, готовых на бой.

Ночью всходит он на дозорную башню,
Глядит на звезду Тайбо {33} 33 Тайбо — по старым китайским поверьям, звезда — покровительница войны. .

Над горами Луншань обходит заставы
Ночным дозором луна.

Где-то путник бредет усталый.
Флейта в горах слышна.

И юноша, натянув поводья,
Льет слезы под грустный напев.

Герои из Гуанси, {34} 34 Герои из Гуанси… — Провинция Гуанси в древности дала Китаю много славных полководцев и военачальников. полководцы,
Как сдержать вам печаль и гнев {35} 35 …печаль и гнев… — по поводу того, что сейчас нет храбрых и самоотверженных полководцев, которые могли бы постоять за родину. ?

Не сосчитать ваших подвигов смелых,
Больших и малых боев,

А ныне за трусость дают уделы
В десять тысяч дворов!

Су У {36} 36 Су У — герой и патриот своей родины — был послан Ханьским императором к гуннам как китайский посол. Гунны уговаривали Су У перейти на их сторону и остаться у них. Су У не согласился. Тогда гунны насильно оставили его у себя, где в далеких безлюдных пространствах северо-запада он должен был пасти скот. Девятнадцать лет пас он овец и никогда не выпускал из рук знамени посланника Китайской империи. Когда в конце концов Су У вернулся на родину, он получил лишь незначительную должность «дяньшуго» — так называлась должность чиновника по делам сношений с иностранцами. сохранил обветшалое знамя
В долгом плену у врагов.

Какими же он награжден чинами?
Скромнейшим из всех: «дяньшуго».

Свежий ветер свищет,
Роговые луки звенят.

То в Вэйчэне {37} 37 Вэйчэн — окрестности Чанъани. охотой
Полководцы тешат себя.

Сквозь сухие травы
Ловчий сокол зорко глядит.

Снег в полях растаял,
Стала поступь коней легка.

Вот Синьфэн {38} 38 Синьфэн — окрестности Чанъани. проскакали,
Мчатся мимо во весь опор.

Вот уже воротились
В свой военный лагерь Силю {39} 39 Силю — окрестности Чанъани. .

Оглянулись на кручи,
Где охотились на орлов.

В облаках вечерних —
Небеса на тысячу ли!

Превосходно вино из Синьфэна,
Десять тысяч стоит кувшин.

Лучше нет удальцов из Сянъяна,
Молоды и собой хороши.

Познакомятся и подружатся,
Угощают друг друга вином,

А коней к зеленеющей иве
У харчевни привяжут рядком.

Уж было почти безлюдно
На Ивовой переправе.

Гребцы налегли на весла,
И мы поплыли в Линьци.

У нас на душе так тревожно,
Как будто весна дохнула…

Я с вами не в силах проститься
Даже на том берегу!

Один живу я гостем на чужбине,
Вдали от милых сердцу моему,
Но каждый раз, когда настанет праздник,
Мне с новой силой вспомнятся они.

На горный склон взойдут сегодня братья,
Украсят волосы цветком «чжуньюй».
В кругу друзей, пирующих беспечно,
Одно лишь место будет пустовать.