Людмила Татьяничева - Стихотворения

Июньских молний поединок
Был ослепительно хорош.
Литыми пульками дождинок
К земле прибил все травы дождь.
Лишь гордый маленький народец -
Чабрец не падал наземь ниц…
А в небе,
Тёмном как колодец,
Уже светлело от зарниц.
Девчата выжимали косы
И, туфли скинув, босиком
Спешили к дальнему покосу,
Где травы пахнут молоком.
1961

Маленький Антошенька,
Антон,
Свежесть яблок в этом имени.
В мир,
Открытый со всех сторон,
Смотрит он глазищами синими.
Отразилось в его зрачках
Солнце,
Свет и тепло дающее. ..
Держит в крепеньких кулачках
Мальчик Прошлое
И Грядущее.
1961

Опять весна.
И синева без края.
И жизнь бурлит —
Светла и молода.
А творчества реакция цепная
Стареть душой
Не даст нам никогда!
И, если умирать,
То среди дела,
Чтобы друзья и недруги твои
Могли подумать:
Жизнь твоя сгорела,
Войдя в полёте
В плотные слои!
1961

Построен мост был для телег
С зерном,
Насыпанным внатруску.
А на него моторный век
Взвалил стотонную нагрузку.
На брусяной его настил
Ступили тракторы
И МАЗы.
Он грузов тьму переносил,
На помощь не позвав
Ни разу.
И, даже обезножев, он
Не ныл,
Трудяга безымянный:
Мол, здесь не выдюжит бетон,
А я, учтите,
Деревянный!
Он рухнул…
К новому мосту
Теперь сбегаются дороги.
…Он умер на своём посту,
Как написали б в некрологе.
1962

К горизонту сбегаются тучи -
Им тоскливо и холодно врозь.
Даже звёзды сбиваются в кучу,
Чтоб согреться в лютый мороз.
Ветер прячется в срубах колодцев,
В тёмных елях,
За спинами льдин…
Сколько вдов на земле остаётся
С этой ночью
Один на один?!
1962

Кайсыну Кулиеву
Никакие ветра не смогли
Вас принизить,
Сломить,
Обесславить.
Горы -
Это опора земли
И планеты бессрочная память.
Древний мир
Одряхлел и огруз.
Цепи рабства рассыпались
Ржавы.
Но, как прежде,
Казбек и Эльбрус
Белозубчаты,
Величавы.
Спят цари под громадою плит.
Спят их царства в потёмках курганов.
А Памир нерушимо стоит
Полководцем среди великанов.
Горы, горы,
В решающий час
На крутых,
Вихревых поворотах
Мы держали равненье
На вас,
Мы верны были гордым высотам.
Камнепад нас в пути настигал,
Липкий сумрак
В спутники лез к нам.
Мы учились терпенью у скал,
Их презренью к ощеренным безднам.
Если рушились в пропасть мосты —
Подставляли друг другу мы спины.
И достигли такой высоты,
Что и сами, как вы, —
Исполины!
Горы, горы,
Опора земли
И планеты бессрочная память…
Никакие ветра не смогли
Вас принизить,
Сломить,
Обесславить.
1962

Росла у бешеной реки
В нелёгкие годочки.
И, словно пальцы в кулаки,
Слова сжимала в строчки,
Я с детства верила,
Что стих
Не баловство,
А сила.
И всех обидчиков своих
Частушками тузила.
Да, я не пряталась в кусты,
Не плакалась соседке.
Хоть были промахи часты,
А попаданья -
Редки,
Раз вышел драться,
Не беги
И не проси отсрочки!
Я, словно пальцы в кулаки,
Слова сжимаю в строчки.
1962

Пожалуй, я не видела ни разу,
Чтоб столько снега вьюги намели.
Бредут, согнувшись, молодые вязы,
На спинах тащат белые кули.
Им ветер обещал —
Весёлый мельник —
Зерно снегов перемолоть в муку.
Под снегом дремлет малолеток-ельник
С пушистой белкой,
С дятлом на суку.
Снега, снега…
А если в даль вглядеться,
Увидишь гор крутые берега.
Не разлюбить,
Не оторвать от сердца,
Не отемнить вас, русские снега!
1962

С заводскими бирками
Ездят электричками.
По асфальту чиркают
Каблучками-спичками.
Косы их и чёлочки
Хной не позолочены.
Платьица с иголочки
В меру укорочены.
Девочки-рабочие —
Заводские модницы,
Пошутить охочие,
Труженицы,
Скромницы.
До чего ж разборчивы
И строги, глазастые!
Схлопотать пощёчину
Парень может запросто.
Эти туфли модные
Им никем не дарены.
На свои,
На кровные,
Девочками справлены.
По асфальту чиркают
Каблучками-спичками.
С заводскими бирками
Ездят электричками…
1962

Вот он идёт по длинной жерди
Через темнеющий овраг
И чаши равновесья держит
В худых раскрыленных руках.
Его шаги ложатся ровно,
И поступь быстрая легка.
А коршун пристально
И злобно
Следит за ним издалека.
Угрюмый житель поднебесья,
Он, как исхода боя, ждёт:
Удержит мальчик равновесье
Или, сорвавшись, упадёт?
1962

Достаётся недёшево
Счастье трудных дорог.
Что ты сделал хорошего?
Чем ты людям помог?
Этой мерой измерятся
Все земные труды.
Может, вырастил деревце
На земле Кулунды?
Может, строишь ракету?
Гидростанцию?
Дом?
Согреваешь планету
Плавок мирным теплом?
Иль под снежной порошей
Жизнь спасаешь кому?
Делать людям хорошее —
Хорошеть самому.
1962

Назвали так его недаром.
Когда гроза идёт, трубя,
Все смертоносные удары
Он принимает на себя.
Спешит он их обезопасить,
Со шкурным страхом незнаком.
О землю молнии он гасит
Железным острым каблуком.
Пред ним смешон и безоружен
Громила старый,
Громобой…
Нет человечней этой службы —
Живое заслонять собой!
1962

Собака охраняет магазин.
Я вижу, как проходит вдоль витрин
Она походкой сторожа небыстрой.
В ней дремлет ярость,
Как в патроне — выстрел.
Любая жилка в ней напряжена.
Дыханье ночи слушает она,
Вбирая воздух сильными ноздрями.
И тишина расходится кругами.
Хоть ей враждебен душный мир шелков,
Она идёт,
Не участив шагов,
Служебный долг свой выполняя строго.
Лишь в обувном задержится немного,
Вдыхая запах кирзовых сапог —
Желанный запах ветра и дорог.
1962

Люди идут из бора,
Тащат корзины тяжёлые
С брусникой последнего сбора,
С груздями белоголовыми,
С кедровыми спелыми шишками,
С целебными корешками…
А этот чудной мальчишка
С пустыми идёт руками.
В зубах вересковая ветка…
Иные ворчат:
— Небожитель! -
Постойте,
А так ли это?
Мальчишку ругать подождите!
Быть может,
Унёс он из бора
Чувства большого накала,
Звуки и краски,
Которых
Людям недоставало?!
1962