Иван Филин - Сказ про Демьянку-молодца, девицу, превращенную в куницу, и сказочную братву

Увидев по дороге Куницу,
И зная ее былицу,
Поспешила бабка к ней.
– Эй, Куница, не спеши, куда
бежишь-то, подскажи?
– По следам бегу, правду про Демьянку
узнать хочу.
– Так что о нем узнать-то хочешь ты?
– Кто таков, не носил ли он оков?
Когда напьется – он смирен
Иль начинает все крушить?
А то вдруг, моя хозяйка захочет его
напоить. А он начнет ее бить?
– Я знаю этого молодца и подлеца.
По трезвому крушит он все подряд.
А если его напоить, то и ума не
приложить. Что он может натворить.
Мою он ступу развалил, а меня чуть не
убил.
– В нашем доме он остался,
Добрым молодцем назвался.
– Добрым молодцем, ну что ж.
Так сначала, значит, он пригож.
Я сама к нему зашла, – просьбу
попросила
А он применил свою силу.
Пойду его убить, здесь ему не жить!
– Очень строгий приговор,
Не вернуться ли мне
И доложить все своей госпоже?
– Нет, Куница, превращенная девица,
Беги ты по следам, что вынюхивала ты там.
Узнав от Куницы, где Демьянка решил
приютиться,
Хотела Яга отомстить молодцу:
– Ему обиду я не прощу.
К Гадалке я пойду
И змей Горыныча с собой возьму.
То любовь моя страстная
И в то же время опасная.

Тот, догнав Ягу и любовь свою козу,
Услышав разговор Яги с Куницей
В кустах сначала решил затаиться,
А то вдруг с животом чего случится.
Поняв, о чем с Куницей речь идет,
выбежал вперед,
И сразу возмужал, не то, что возмужал,
А ровно как-то встал – козу он увидал.
Ее поцеловать захотел, и даже
немного повеселел.
Увидев его бабуля, не ждала от него
поцелуя,
А то мало ли чего, Леший поцелует и
её.
– Ну что ты скажешь про него? —
Спросила Куница у него,
Перебив любовные намерения его.
– Силен, умен и очень добр.
Варенье я ему отдал, и привет от Яги
передал.
– Хватить о нем говорить!
Пойдем его убить, – Сказала так Яга,
Сказочную братву почти собрала она.
Как сказочную братву собрать Яга
смогла,
Про это потом расскажу вам я.
А пока про отношения бабы Яги и
змей Горыныча расскажу вам я.

Яга хоть и в годах была,
Но в Горыныча была безумно
влюблена.
Давно про него она мечтала, —
Любовь к нему питала.
Другой мечты не знала, как его
заполучить. И хорошо с ним жить.
Правда, в «отношеньях» они были,
Один день, – который забыли.
Потому что пьяные оба были.
Любовники, после ночи, втихаря, говорили.
– Мы пьяные оба были, не знали что
творили.
– Это ж, какой-то суицид. – Горыныч
бабке говорит.
– Никому про эНто дело не говори, и со
мной живи.
– А что скажет народ?
– Не догадается ни один урод.
О чем мы тут говорим и что тут творим.
– Потом поговорим.
Горыныч отрубился. Видимо, он в нее
влюбился.
Мечтала так Яга, когда постель делила
с ним она.
С утра, Яга позабыла все любовные
дела.
И свою забывчивость не могла себе
простить.
– И как же самый интересный момент
могла я позабыть?
О чем жалела до сих пор.
Змей Горыныч не замечал ее в упор.

Горыныч-змей, авторитетом был.
Смотрящий – про него так говорили,
Потому что три головы у него были.
Куда не посмотрит трехглавый гад
Увидит все подряд:
Слева, справа, сзади – на все он
смотрит разом глядя.
Три головы Горыныча судили верно
все. Никто не мог перечить мудрости
его.
Одна защитницей была,
Вторая – прокурором,
А средняя – судья,
Она всегда главная была.
– Как хорошо вам людям жить,
Не трех чиновников кормить,
А мне одному дань платить.
И не подкупен я,
Ведь не лезу я, в ваши людские дела.
Так змей говорил, все верно он судил,
И народ сам на суд к нему ходил.
Правда, дань ему платил.
Но тот оброк, народ обделить никак не
мог.
– И не говори, какой удобный ты, —
Заговорила баба Яга,
Подхалимкой она всегда была.
– Три в одном: судья, прокурор и
адвокат,
Любой народ такому будет рад.
А как экономично и выглядит прилично.
Говорила ласково Яга, когда в
отношеньях с Горынычем была.

Как Змей Горыныч судьей в народе
стал, авторитет его крепчал.
И мудрый был такой,
Что трое мудрецов переспорить его не
смогли,
И были Горынычу на обед поданы.
Горыныч как-то к делу,
Мудреца пришил к темному делу.
Лева голова его спалила,
Она прокурором себя возомнила.
И своим головам говорила:
– Мудрец у народа ворует смело.
Мудрец, все время отрекался,
На речи Горыныча не отзывался,
Все время скрывался.
Горыныч-то же хитрый был,
Народ весь опросил,
О Мудреце узнав, что надо.
– Стрелку с ним забить мне надо. —
Подумал так Горыныч-змей
И Мудреца позвал скорей.
Мудрец не отказался, свою братву
собрать пытался.
Привел с собой своих братков – таких
же стариков.
Горыныч на разговоры времени
тратить не хотел.
– Давно мудрецов я не ел, да и не
очень-то хотел.
Но таков Мудреца удел.
– Короче, есть к тебе предъява,
В народе о тебе не добрая слава, —
Сказал Горыныч-змей.
– Ты, народ не слушай, ты овечек
кушай. Как тут не было меня, народ
пенял на тебя.
– Я народ не трогаю, не кажусь ему
заботою. Дань на него я наложил, на
то я и старожил.
Про меня не один человек историй
сочинил. На то я дань и собираю,
народ свой уважаю.
– За уважения народа,
Ты полыхаешь огнем на него вроде, —
Сказал другой Мудрец. Подумал что он
хитрец.
– Пожаров я не делал, полыхал огнем?
Ну что ж, авторитет я так свой сделал.
А потом, на землях всех своих,
Народ собрал у ног своих.
Небольшим налогом обложив их.
Но, как Мудрец, ты тут появился,
Народ налогом оскупился.
И больше ропщет на тебя, чем на
меня.
– Я в народе… – Эээ… дурак, что-то
вроде.
– Дураком не притворяйся, а в делах
своих сознайся.
– Дел-то нет у меня, народ завидует
мне зря.
– В делах своих признайся, и раскайся.
Но Мудрец отрекался, в
мошенничестве не признавался.
– Ты все честно расскажи,
А то ненароком, все встанет для тебя
боком. Говорил Горыныч-змей, —
Да таким, – что по улицам будешь
бегать ты нагим.
Мудрец забоялся и немного
растерялся.
– Я это… Ничего не брал,
Народ мне сам помогал, и деньги давал.
Сознался тут Мудрец, видя разговора конец.
– Ага, и ты помощью такой, построил
дом ты свой.
Земли все купил, но ты перемудрил.
Народ тебя приговорил, и хочет,
Чтоб я тебя проглотил.
– Так я же это, и того… Не со зла я это всё.
Горыныч засмеялся, Мудрец опять замялся.
– Я тебя приговорю, я тебя проглочу.
Сделал так Горыныч-змей.
И сожрал Мудреца и всех его друзей.
Такой вот жесткий приговор
Посеял в народе долгий спор:
– Верно, все судил наш змей,
Надеемся, к нам он будет подобрей.
У Мудреца богатства отобрали,
Людям обедневшим раздали.
Налог Горыныч по-прежнему собирал,
А народ больше на него не роптал.